пошли вон, не то собаку спустим!
Астрид иногда совершенно не понимала родителей. Мягкотелые они какие-то.
– Все чисто, пошли на кухню, – велела она Эммертрароку. – Мы тебя ща накормим и спрячем. А потом вместе подумаем.
К удивлению Астрид, ел Эммертрарок все то же самое, что Мамико, Вероника и прочие обычные люди и полудемоны. Ему не хотелось ни вкуснючих ложек, ни червяков каких-нибудь, ни еще всякого деликатесного, чем с удовольствием перекусывала Астрид и дядя Фурундарок.
А ведь он чистокровный гхьетшедарий, или гхутшендорий, или гхитшедури, или как их там. Астрид только наполовинку, но у нее анклав. А у него что, нету?
– Нет и не будет, пока не преобразуюсь, – недовольно ответил Эммертрарок, жуя сдобное печенье. – А я хочу преобразоваться только в тридцать лет.
– Чо так поздно? – спросила Астрид, жуя чайную ложечку. – Ты ж старый будешь. Как дед.
– Нет. Я буду выглядеть зрелым, но все еще достаточно молодым. Не хочу быть юнцом вечную вечность. Хочу что-нибудь такое, среднее.
Он съел половину печенья и неохотно отодвинул остальное. Ему явно хотелось еще, но он с сожалением сказал:
– Достаточно. А то отложится на боках.
– Ну и что? – не поняла Астрид.
– А то, что если толстеть и худеть, и снова толстеть, и снова худеть, на коже будут растяжки и она будет не такая упругая. Будет больше мимических морщин и всякого такого.
– Те семь лет, дурень. Какие растяжки?
– Мне мама то же самое говорит, – тихо сказала Мамико. – Все время. Каждый раз, когда я прошу добавки…
– А мне мама говорит только, что если я растолстею, то летать не смогу, и она мне Левитацию подарит, – похвасталась Астрид, доедая печенье и делясь с Вероникой. – Потому что я типа стану мерзким жирным инвалидом, но она все равно будет меня любить, хотя и немножко с отвращением.
Сказав это, Астрид тупо посмотрела на печенье и тоже отодвинула его подальше.
Однако через некоторое время всем стало понятно, что одного только печенья четверым демонятам и полудемонятам недостаточно. У Вероники первой забурчало в животе, и она жалобно попросила:
– Астить, кусять. Дяй.
– М-да, пожалуй, я бы тоже съел еще что-нибудь, – признал и маленький гхьетшедарий, сползая со стула и суя нос в холодильный сундук. – Что у вас есть?
Астрид не понравилось такое самоуправство. Он не дядя Фурундарок, чтобы так хозяйничать. Но съесть что-нибудь нормальное захотелось и ей, а енот работает где-то вне дома, и маму сейчас тоже лучше не дергать, а папа умеет готовить только виски с яйцом… да, точно, яишенка!
Астрид уже чувствовала себя достаточно взрослым опытным демоном для таких вещей. Она уже знала принципы и один раз приготовила почти нормальную яичницу с совсем немного излишним количеством соли и под совсем незначительным присмотром и едва заметной помощью мамы. Стоит повторить
