гхьетшедария. Пока они дети, они уязвимы, а потому совершенно не опасны.
Да, он может в любой момент преобразоваться и обернуться огромным всепожирающим чудовищем, но он ни за что этого не сделает без прямой угрозы для жизни. Ему не улыбается разделить судьбу тех несчастных сородичей, что живут вечными детьми.
И не будь у Лахджи таких сложных отношений с бывшим мужем, она бы, может, даже предложила его сыну погостить. Но лучше не давать Хальтрекароку повода заявиться сюда во плоти и все разгромить. Он и без того после освобождения Сидзуки вне себя от злости.
А Эммертрарок – еще и сынок Лаиссалны, а она Лахдже вовсе не подруга. Ей абсолютно наплевать на детеныша, но она непременно воспользуется поводом нажаловаться. А Хальтрекарок будет только рад.
– Среди друзей Вератора есть вехот, – сказал Майно. – Думаю, это проще всего.
Астрид вздохнула. Все-таки надо было спрятать маленького гхитшедури в одной из гостевых комнат. Их полно, свободных, и в них даже енот редко заходит. Постелить ему там половик, и пусть бы жил тайком. Астрид и Мамико бы ему поесть таскали.
– А можно мы еще поиграем тогда? – попросила она. – Ты хочешь?
– Давай, – неожиданно согласился Эммертрарок.
– А тебя дома не хватятся? – спросила мама. – Мы с твоей мамой не очень дружили, признаться…
– Да я помню, – осклабился Эммертрарок. – Ничего, мы с ней редко видимся. Она меня только если случайно иногда где встречает.
– Хорошо, но слишком не шалите, – наказала мама.
Убедившись, что вокруг не враги, Эммертрарок очень оживился. Он впервые в жизни оказался за пределами Паргорона, да и вообще дворца Хальтрекарока. У его детей начало жизни очень ограниченное – им ни в чем нет отказа, но они никому не нужны. Растут как сорная трава, за ними ходят только Безликие, а за полудемонятами обычно еще и матери.
Теперь же Эммертрарок получил возможность провести несколько дней, лопая клубнику с малиной, купаясь в речке и бегая по лесу. Конечно, ему приходилось носить штаны, и с этим мириться было сложно – все инстинкты гхьетшедария восставали против такой дикости. Но Эммертрарок напомнил себе о Гариадолле, Тьянгерии и прочих гхьетшедариях, которые нормально к этому относятся, так что понемногу смирился. Тунику он все равно сбрасывал при первой возможности, но хотя бы кальсоны оставались на нем постоянно.
Его очень воодушевляло голубое небо. В Мглистых Землях оно всегда черное, и только далеко на горизонте иногда мерцает Нижний Свет. А клубнику во дворце Хальтрекарока хоть и подает любой столик, но сорвать ее с грядки невозможно – а это оказалось чем-то особенным.
– Это будет моя любимая еда, – решил Эммертрарок. – С грядки. Именно с грядки. Немножечко в земле.
– Тада тебе нужен гхьет, – сказала Астрид. – Чтоб были грядки.
– Не обязательно. Можно хотя бы ферму.
– Как у
