на мех, бижутерию и поролон.Двигаться вон из комнат, в которых погром.
Смерч проносящийся, словно внутри метроном.
Потактово: в нищету и неверие в Бога.
Дома без порогов стоят – недотроги.
И плачут потёками серых фасадов.
Вон из страны разбредаются чада.
Кому-то на запад, там жирная паперть и новый язык.
А кто-то идёт на восток прорастать корнеплодом,
катать вдоль коронок знакомое слово. Тайник
за печатями, в клубнях проводки.
Что толку скрывать гнойники-недомолвки?
Поодиночке бегущие волки —
дети двуликости, стадных рефлексов.
Вы ростом уменьшитесь в вытертой холке,
но вряд ли найдёте лучшее место.
Мне тоже, бывает, хочется с вами бежать,
забывая за окнами пустошь
и чёрный грибок зелёных подъездов.
Но я остаюсь, впиваясь зубами
в свою же костлявую руку.
Ведь, если нести, то честно.
«Я люблю тебя, город мужчин…»
Я люблю тебя, город мужчин,
c подведёнными чёрным глазами;
я начну свой визит от вокзала
и продолжу в металле машин.
Возвратиться в него навсегда,
а не просто неделя с родными, —
в сентябре на мои именины,
расписанье конца сентября.
Этот город – свиданье с тобой:
мы увидимся, золотом листья
расшивает деревьям бариста —
эта осень кофейной рукой.
Моя радость под пудрой видна.
Ты – мой город, мой город простецкий.
Как прекрасно здесь всё, по-донецки,
так приятно глазеть из окна.
Мой оставленный дом у реки,
мой проспект Ильича и больница, —
мне всё это открытками снится:
пешеходы, афиши и ты.
Ты стал большим теперь для меня,
мой уютный, застенчивый город.
Этот ком, распирающий горло,
я всё так же в тебя влюблена.
Ты меня обнимай, не робей.
От вокзала и до отъезда
мне твой воздух для лёгких полезен
и вальяжность твоих голубей.
Меня городом ты обнимай,
я приехала только за этим.
У меня два обратных билета,
на сегодня – в потерянный май.
2014 год
Мария Панчехина
«Каждый апрель на границе земли и неба…»
Каждый апрель на границе земли и неба
повисает, едва лишь касаясь нёба,
уверенное и лёгкое, уверенное и вёрткое
слово твоё: «Поехали».
И ты летишь, летишь, превращаясь в дым,
невесом, невредим и непобедим.
Ты стоишь на орбите совсем один,
абсолютнее всех величин.
И «Восток» твой – «Восток-1».
Это есть пустота, обретение меры и веры,
в то, что жизнь – преодоление тела,
покорение времени и пространства.
Здравствуй, Юрий Гагарин, здравствуй.
Кем
