неповторимо музыкален, Грег, – сложила губки бантиком Бэсси.
– Невыносимо, а не «неповторимо», – засмеялся профессор.
– Прошу всех в сад! – грянул Сидней, – Барбекю поспел! – и он, опустошив очередной стакан пива, первым шагнул под непрекращающийся дождь.
– Сколько можно хлебать, Сидни, ты же толстеешь! – возмутилась Бэсси.
– Ежели жир в генах, от него не уйти, – философски ответил маори, – Мой пуку – моя гордость, – похлопал себя по надутому пузу.
– Пиво с мясом – это катастрофа для организма, ребята, – начал вновь Арчи.
– Ешьте почаще ханги – самую здоровую пищу в мире и ничего не будет страшно, даже бренди! – откликнулся из сада Сидней.
– А что это такое? – спросил Мило у Бэсси.
– Ханги – это запечённые в глине овощи и мясо. Традиционное маорийское блюдо, – Бэсси мило улыбнулась голландцу, но без заигрываний, свойственных Монике, – А «пуку» по-маорийски – «живот», «брюхо», «чрево», если угодно.
– А что ещё любят поесть в вашей стране?
– Все киви считают деликатесом мелкую рыбешку вайтбайт. По утрам её частенько добавляют в омлет, поливая расплавленным сливочным маслом, – продолжала улыбаться Бэсси.
– Жаль, что ты, Мило, ещё не был с нами в начале месяца. Я бы сводил тебя на Кайтайя – фестиваль маорийской кухни и искусств. Каждый чётный год, – крикнул мокрый Сидни, проходя мимо.
– Ничего, сводим Мило на Пасху на Международный фестиваль джаза и блюза, – улыбнулся Аллан, – Это покруче будет. Летом будет и кинофестиваль.
– Летом будет лето… то есть – местной зимой, – хохотнул Сидни, исчезая в саду.
– Я так сказал, чтобы Мило было понятнее, тоже мне, – буркнул Аллан.
Все высыпали в сад, похватали палочки шашлыка и расположились – кто-где, кое-как прячась от дождя, сосредоточенно жуя. В комнате остались лишь профессор и Мило.
– А ты, что же, Мило? – спросил Арчи, – Остынет…
– А я не такой уж мясоед. В Северной Европе мяса стали есть меньше… Но я не отказался бы… Да и не удобно – Сидней с Грегом старались – обидятся, – протянул Мило.
– Конечно, не смущайся, а я даже рад побыть пару минут в тишине, – улыбнулся профессор, усаживаясь на диван с тарелкой дымящейся пиццы, которую он вынул из микроволновки.
– Заметь, что все, кроме Морица и Кейси, в кепках козырьком к затылку, – расхохотался Арчи, глядя в сад, – Это какой-то «панкивизм» – так одевать кепку! И за едой нередко.
Мило подошёл к Фоззи, ютящемуся под склонённым стволом бука, слегка спасающем его от дождя.
– Завидую по-своему киви, – заговорил немец, – Не обременены они никаким грузом истории, политики. Живут себе сегодняшним днём, заботами семьи, работы, уютного домика с садом. Если в Европе жертв войн измеряли миллионами, во многих британских колониях – тысячами, то во всех этих маорийских войнах, вроде бадланий между племенами, или возмущением племён вездесущей наглостью
