способна придумать самую чудовищную на свете ложь.
– Ну хорошо. Признаюсь, они оба мне нравятся.
Риган ничего не ответил.
– Как ты думаешь, что сделает Эган, если узнает, что ты не та, за кого себя выдаешь? – На его лице промелькнула зловещая усмешка, как у братьев. – Он очень импульсивен, так что не станет попусту тратить время на поиски информации. В ярости он всегда сначала действует, а потом думает, а поскольку его ярость будет направлена на тебя… – Он выдержал зловещую паузу, словно предлагая представить все те ужасы, что меня ожидают. – Такая ложь никогда ничем хорошим не кончается, не находишь?
Разумеется. Знает он или нет, что я – сестра Хенрика, но если Эган узнает, что Джуд – ненастоящее мое имя, что я ему соврала, он меня в порошок сотрет. Он настоящее чудовище: возможно, убил моего брата и еще одного человека, чье имя мне неизвестно – судя по тому, что я услышала в ночном клубе, когда Эган говорил с тем незнакомцем, а я подслушивала через вентиляцию. От него можно ожидать чего угодно.
– Он не узнает, если ты ему не скажешь, – бросила я.
– Я не собираюсь ему говорить, – заверил он, вновь уставившись на меня взглядом расчетливого дельца. – Я хочу поверить тебе и сохранить твою тайну, а ты взамен кое-что сделаешь для меня.
Я старалась сохранять спокойствие, словно не была на грани нервного срыва.
– Я даже не надеюсь, что ты будешь хранить мои тайны, – саркастически заметила я.
– Ты знаешь, очень скучно делать что-то, не получая ничего взамен, не находишь? – Риган с отвращением сморщил нос. – Взаимовыгодное сотрудничество всяко лучше.
Меня даже не удивила его философия эгоиста.
– Ну ладно, чего ты хочешь, Риган? – напрямую спросила я. – Говори.
Он выжидающе молчал; его поведение было тем более жестоким, ведь он понимал, как необходимо мне знать, какого черта он хочет в обмен на свое молчание.
То, что я в конце концов услышала, крайне меня удивило.
– Ты знаешь, я уже давно подозреваю: Эган сделал что-то нехорошее.
Я оцепенела от неожиданности. По спине побежал холодок.
За какую-то долю секунды мой страх сменился недоумением.
– И что же он сделал? – невольно вырвалось у меня.
Мне пришлось сглотнуть.
– Нечто такое, из-за чего у него могут возникнуть проблемы, из которых он не выберется в одиночку, – серьезно произнес Риган. – Он, очевидно, думает, что выберется, но, чует мое сердце, ему понадобится моя помощь или помощь нашего отца. Вот только он слишком ненавидит меня, чтобы просить содействия, и слишком боится отца, чтобы рассказать ему правду.
Мне не хватало воздуха. А вдруг он имел в виду… Хенрика? А вдруг у Ригана были те же подозрения, что и у меня? Неужели такое возможно?
– Что конкретно ты имеешь в виду? – не отставала я.
– Узнаешь в свое время, – отрезал он. – Скажу только одно: я хочу тебе помочь, но ничего не получится, пока я не буду
