от неудовольствия. Перед глазами снова встали части разных гвардейских полков со своими штандартами. Император следовал вдоль рядов, и побывавшие в боях полковые знамена были склонены перед ним. Оркестр на набережной Невы играл торжественный гимн «Благословен Господь от Сиона…». Софья в числе прочих придворных дам в праздничных платьях наблюдала из окон дворца за церемонией. Митрополит Антоний в сопровождении многочисленных священнослужителей проводил чин освящения. Когда он погрузил золотой крест в прорубь, на противоположном берегу громыхнул салют из орудий. В этот момент во дворце послышался звон. Софья увидела рядом с собой на полу осколки разбитого стекла и деревянной рамы, они попали и в шлейф ее платья. К ней подошел офицер и поднял с пола пулю, указав на дырку в стекле. «Обычно залпы в праздники делают холостыми», – сказал он задумчиво. Софья вздрогнула: если бы пуля попала в нижнюю часть окна, она могла бы убить ее или попасть в кого-то из близ стоящих придворных дам. Она поняла, что это было очередное покушение на жизнь Императора и первый отзвук приближающейся революции…
Баронесса вздохнула от нахлынувших воспоминаний. Недалеко она услышала легкие шаги: Настенька была готова к утреннему чаю.
– Семья только что ушла на службу, – Софья зажмурилась и помотала головой, чтобы прогнать неприятные воспоминания.
– Им разрешают ходить на утреню только в выходные и в праздники, при этом в храм больше никого не пускают, – объяснила графиня. – Тоболякам приходится идти в другие церкви. Благо, что их в городе достаточно… Идем?
Софья кивнула. Они спустились в столовую, где только что закончили завтрак солдаты. Пришлось немного посторониться, чтобы лакей налил им горячего чая. Он же положил на тарелку чуть подсохшие баранки.
– В Сибири непривычно холодно, – вздрогнула баронесса. – Мои руки всегда словно ледышки. Теперь я понимаю, почему они зимой постоянно держат самовар горячим… Ах, так хочется погреться в теплой ванне, но в доме, где я арендую комнату, ее нет. Только баня. Хозяева приходят оттуда с такими красными лицами, будто наелись перца! Никак к этому не привыкну! – восклицала Софья, закатывая глаза, отчего Настенька засмеялась.
– В доме Корнилова есть ванная комната, – графиня отпила из небольшой белой кружечки. – Только никто пока не решился испробовать ее. Там какое-то особенное нагревательное устройство. Нужно дипломатично просить охрану, чтобы они затопили дополнительную печь. Но никому из нас не хочется к ним обращаться. Они поднимают нас на смех и постоянно подтрунивают, тыкая в нашу изнеженность.
Софья нагнулась над ее ухом и шепнула:
– Когда закончим чаепитие, покажешь мне эту комнату. Я намерена попросить кого-нибудь из солдат растопить печь.
Она размешала чай ложечкой и добавила чуть громче:
– К тому же сегодня Крещение, я верю в то, что вся вода на Земле в этот день святая и обладает целебными свойствами.
Молоденькая
