style="font-size:15px;"> – С чего бы ей грустить? – вклинилась в разговор мать. – Оба родителя есть, накормлена, одета. Грех жаловаться!
– Может, показалось, – сказал отец и поставил ее на связанные бабушкой дорожки. – Девчонки, завтра начнем готовиться к Новому году. Дом надо прибрать и продукты закупить, в очередях потолкаться. Будешь вместе со мной дорожки и ковры хлопать? – спросил он у дочери.
Она любила проводить с ним время, поэтому, конечно же, согласилась.
***
Зоя проснулась засветло. Декабрьское северное утро было неуютно темным и холодным. Она подумала, что полузасохший лимонник в комнате матери увидит солнечный свет только через несколько часов. Зоя взялась за него всерьез: полила, взрыхлила и убрала пожелтевшие листья. Она надеялась, что пройдет время, и куцое растение отойдет и снова зазеленеет.
Было слышно, как на первом этаже мать готовила завтрак, громыхая тарелками и кастрюлями – то помешивала молочную кашу, то нарезала хлеб, чтобы намазать на него смородиновое варенье. На плите свистел чайник. Зоя всегда была сыта и одета, но чего-то не хватало. Любовь и ласка матери были недостижимым богатством, золотом, что она не могла достать.
«Все потому, что я ее постоянно расстраиваю», – объясняла она сама себе, откидывая одеяло. – «Не могу ничем ее порадовать, все у меня наперекосяк».
В тапочках, в майке и колготках она спустилась на первый этаж умыться и позавтракать.
– Чтобы принесла одни пятерки!
– Угу, – сказала Зоя, гоняя кусочек масла по горячей каше.
Исталина Васильевна положила перед ней монетку на чай и коржик.
– Будем наряд шить на праздник? – робко спросила Зоя.
– Посмотрю на твое поведение, – холодно процедила сквозь зубы мать. Она подошла к ней сзади с расческой. Сначала драла волосы, распутывая ночные колтуны, а потом туго заплела две толстые косы с коричневыми бантами.
– Больно!
– Ничего не больно. Что ты придумываешь.
– Но я же чувствую.
– Не может этого быть! У меня рука легкая.
Дочь пожала плечами – маме лучше знать, она старше и мудрее. Зоя вернулась в комнату, чтобы надеть школьное платье.
Перед выходом Исталина Васильевна завязала ей колючую шаль поверх дубленки с длинным ворсом. На недовольное мычание только ответила:
– Так теплее. Иди.
***
После пяти уроков активисты остались клеить елочные гирлянды и фонарики из цветной бумаги, выстригать снежинки и делать дыроколом конфетти для приближающегося праздника. Через неделю трудовик обещал поставить елку в актовом зале, высокую, до самого потолка! Предновогодняя суета полностью заполнила уходящие недели года.
Зоя пришла домой после занятий уставшая. На втором этаже был слышен шелест ножной швейной машинки – мать над чем-то работала.
