танцпол, волоча за собой краснеющую, хихикающую Дезире. Остальные присоединились к ним, покачиваясь в такт музыке. Двое шаферов уже были помолвлены с подружками невесты, так что лишних мужчин не было.
– Ты не обязана этого делать, – тихо сказал Джек. – Представь, что ты растянула лодыжку. Или ты предпочитаешь, чтобы я растянул свою? Мне все равно.
– Я уже скомпрометировала себя. Можно и потанцевать. – Она допила шампанское. – Пошли!
– Не налегай на выпивку, – тихо сказал он.
– Я уже взрослая девочка.
– Я знаю, но ты ничего не ела. Тебе надо что-нибудь съесть.
Луи и Дезире покачивались в танце и целовались.
Мэдди неодобрительно фыркнула:
– Странно, что эти двое все еще в вертикальном положении.
– Не надо мешать настоящей любви, – сказал Джек.
– Настоящая любовь? Дезире живет с Гектором. Он очень хороший парень и сейчас работает в Юго-Восточной Азии, где помогает создавать новую лабораторию микроразмножения. А Луи помолвлен с Сильвией – экономистом из аналитического центра недалеко от Кембриджа. Эти двое просто развлекаются.
– Ага. – Джек развернул Мэдди к себе лицом, и ее пышная юбка коснулась его коленей. – Кот из дома – мыши в пляс, верно?
– Не дай бог выйти замуж за того, кто думает, что я кошка, которая должна уйти, прежде чем начнется веселье, – сказала Мэдди. – Я не могу не осуждать, у меня дурное настроение.
– Большинство людей даже не пытаются не осуждать, – заметил Джек. – Для большинства осуждение – как воздух.
– Ты говоришь по собственному опыту? – не сдержавшись, спросила она.
Ей стало совестно, когда на лице Джека промелькнула обида.
– Да, – произнес он. – Я знаю, о чем говорю.
Они танцевали молча, но в душе Мэдди бушевали страсти.
– Они меня бесят, понимаешь?
– Кто?
– Луи и Дезире, – сказала она. – И я думаю, ты понимаешь почему. Я им завидую, как ни странно.
Джек нахмурился, поворачивая Мэдди на месте:
– Чему там завидовать? Между ними нет ничего стоящего.
– Я завидую людям, которые не парятся. Они просто берут то, что хотят, не мучаясь чувством вины. А я так не могу. Бабушка и дедушка Бертрамы вдолбили нам эти непреклонные принципы, поэтому у нас непомерное чувство долга и ответственности. Но вот я смотрю вокруг и понимаю: у других людей этого нет вообще. Они делают, что хотят, и плюют на последствия. Им не важно, кто страдает.
Мэдди покраснела:
– Что-то я не то болтаю. Извини.
Но Джек не сердился на нее, а только качал головой:
– Нет, Мэдди, – сказал он бархатистым голосом ей на ухо. – Я не обиделся.
Она отстранилась от него, когда песня закончилась. На танцполе было полно гостей. Заиграла следующая мелодия.
Мэдди прошла между столами, хватаясь за
