истины, не требующей доказательств. Сохранившая в себе восприимчивость ребенка, она посвящает себя организации детских праздников. Ее любимая фраза "Хорошие люди заслуживают особого отношения" могла бы стать удачным заголовком для какого-нибудь задушевного очерка о том удивительном пути, что она для себя выбрала.
Да, ее рассуждения о жизни и мировом порядке порой заставляют циников вроде нас с Марго многозначительно переглядываться. Но лично я уверен, что такие люди важны и необходимы. Они помогают видеть мир с лучшей стороны, когда собственных усилий для этого недостаточно. Заставляют разглядеть свет и сохранить надежду вопреки всему. Мне это не дано, потому кажется особенно ценным.
Что касается Марго, то она относится к Ларе как к родной сестре. Трогательно опекает и поддерживает во всем. Не решается спорить и лезть с нравоучениями, что для моей жены большая редкость и признак особой симпатии.
Вот только за столом в их доме я временами ловлю ее неподобающий ситуации грустный взгляд. А легкое дамское вино в бокале Марго тает быстрее, чем во время других наших совместных посиделок.
Ну, а мы со Стасом после обязательной по мнению наших дам бутылки шампанского резво повышаем градус. Этому предшествуют слабые женские протесты, уже ставшие непременной застольной традицией. Но у моего друга всегда есть бутылка-другая такого деликатеса, перед которым устоять невозможно. Даже с точки зрения Марго и Лары.
В этот раз на нас двоих особенно благотворно действует кубинский ром. Он требует невозможного, так как сигар у Стаса нет, да и курить во владениях Мелешко дозволяется лишь на балконе, что не к лицу джентльменам, донам или как их там зовут. Потому мы берем с собой лишь пачку обычных сигарет, пользуясь благосклонностью девушек, согласившихся убрать со стола и заварить кофе.
Плотно закрывая дверь и распахивая балконную раму, мы с упоением вдыхаем свежий весенний воздух. Тут же отравляем его, закуривая. Какое-то время молча стоим в размышлениях, подсвечивая окружающие сумерки редкими отблесками горящего пепла.
– Ну, как ты? – прерываю я благословенную тишину.
Стас отвечает не сразу, задумчиво всматриваясь куда-то вдаль.
– Как-как. Завидую вам, – неожиданно произносит он.
Вопросительно смотрю на него.
– Вы умные. Честные. Живете с открытыми глазами, – тихо поясняет мой друг после долгой паузы. – Мы так не умеем.
– Вам и не надо. Вы другие, – возражаю в ответ.
Он глядит на меня с печальной хмельной улыбкой.
– Надо, брат. Мы живем в том же мире, что и все. Где кнут и пряник. В нашем с Ларкой мыльном пузыре комфортно и тепло, но однажды он может лопнуть, и что тогда? Мы не думаем о плохом, не смотрим новости, не касаемся тяжелых тем. Не впускаем реальность в наш дом. Делаем вид, что ее нет. Но однажды она напомнит о себе. И это напрягает, если честно.
Я успокаивающе обнимаю его за плечо.
– Не
