И женщина подумала, надо бы отослать еще одну открытку: «Дорогой Дед Мороз, пришли мне немножко счастья в личной жизни, пожалуйста».
Мальчишка сопел от усердия. Женщина мельком глянула, над чем он так старается. На листе танцевали кривенькие буквы, «я» и «в» смотрели в неправильную сторону. А написано было: «Дед Мароз Я хачу чтоп Мама связала мне свитерь с аленями как у егора я себя хорошо вел Костя».
Ну надо же. Свитерь.
Когда она вышла, давешний мальчик прыгал у почтового ящика, роста не хватало, чтоб опустить письмо. И в прыжке не получалось.
– Давай помогу, – сказала женщина. – И не стой на холоде, беги к родителям. Ты с кем пришел?
– Ни с кем, сам. Я вон в том доме живу.
– И я в нем живу. Мои окна крайние, девятый этаж. Пойдем, нам по дороге.
У подъезда шаркала метлой дворничиха, увидела их и сердито закричала:
– Костик, ты где ходишь, папа уже обыскался, а ну домой бегом!
Мальчишка дунул в подъезд не попрощавшись.
– Странный мальчик, – сказала женщина. – Представляете, написал письмо Деду Морозу, чтобы мама ему свитер связала. Я думала, дети игрушки просят.
– Ничего странного, – отрезала дворничиха. – Нету никакой мамы. У мамы любовь случилась. В Канаде, что ли. Костик ее и не помнит, сколько ему было – только ходить начал. Почтальонша наша говорила: мама хорошо если раз в год напишет. Сучка драная.
Через пару дней завкафедрой сказала:
– Что вас, Виктория Арсентьевна, на рукоделие потянуло? Вышли бы, воздухом подышали, у вас круги под глазами.
Будешь тут с кругами, если до Нового года четыре дня, и зачеты, и вечерники, и на вязание только ночь да форточки между парами. Хорошо, еще руки помнят – и лицевые, и изнаночные, и накид, и две вместе.
Тридцатого пришлось уламывать и материально заинтересовывать почтальоншу – чтоб отнесла. Если официально отправлять, не дойдет, не успеет. Обещание не выдавать обошлось вдвое дороже.
А тридцать первого вечером в дверь позвонили. И на пороге стояли два дедмороза в дурацких красных шапках с белыми помпонами – большой и маленький.
У маленького под курткой виднелся свитер с корявенькими оленями. А большой был очень похож на маленького. Одно лицо.
Я не знаю, что там дальше. Но вот что вспомнила.
У бабушки моей была соседка Кравчиха, скандальная, неумная, завистливая, жадная. Противная такая тетка, на редкость противная.
Помню один разговор. Кравчиха сказала:
– Ты, Дуня, легко живешь, у тебя и муж мастеровитый, и не пьет, и дети с образованием, что ж мне ничего, а тебе все – как будто ангел за тобой стоит радостный?!
А бабушка ей ответила:
– Так и за тобой, Стеша, ангел стоит. Только ты его печалишь.
О тленности материального
В детстве читала фантастический рассказ про будущее – не помню чей. Смысл такой: чтоб
