мулен-руж, каким он видится из наших палестин.
Папа в черном профальцетил, запели капели, заря занялась, грачи прилетели, весна началась. Павлинья бабушка басом несла аналогичную хрень. Яковец-мама два раза сбилась, но собралась и изложила страданья ласточки, стремившейся на историческую родину «вдоль по меридиану, сквозь пургу и снега».
– А вот и крапивничек, эта крохотная птичка никуда не улетала, но вместе со всеми радуется окончанию зимы! – объявила Кристина Юрьевна.
Вышел крапивничек. Размер пятьдесят второй, рост метр восемьдесят два плюс каблук. Красиво взмахнул крыльями.
На «птичке-невеличке» в задних рядах захрюкали. На «ягодке-малинке» к хрюканью подключились ряды передние, а задние перешли к неконтролируемому ржанью, что, в принципе, органично вплелось в сюжет: лошади тоже радуются приходу весны.
«Все, – подумала Татьяна, – фиг с ним, с этим садом, пусть сидит дома, второй раз не переживу».
Следом опозорились еще две птицы, что несколько примирило.
В конце дети трогательно пропели про ручьи и солнышко. Татьяна, не успев сбросить перья, упаковала Соньку, вручила родителям, помахала вслед машине и пошла переодеваться. Сумки, пакета с одеждой и пальто нигде не было. Встревоженным крапивничком она металась по саду, пока не сообразила, что вещи свои бросила на заднее сиденье родительской машины.
А потом ее выгнал сторож. Начало апреля, вечер, холодина, а она на улице в перьевом свитере и с хвостом, без ключей, денег и телефона. Родители доберутся до своего поселка часам к девяти. Есть запасные ключи, у подруги, но подруга на другом конце города.
Она побегала взад-вперед перед воротами сада и, решившись, бросилась к какому-то прохожему:
– Ради бога извините, вы не могли бы вызвать мне такси?
Прохожий оглядел Татьяну, на всякий случай отступил на шаг и сказал:
– Может, лучше скорую?
– Да я нормальная! В саду спектакль был, я вещи свои потеряла, ну, пожалуйста, вызовите!
Прохожий еще раз посмотрел, подумал, такси вызвал, но не ушел.
– Я с вами постою, пока такси не придет. Позвольте узнать, вы кто?
– Крапивничек! – уже со слезами сказала Татьяна.
– Что вы говорите? Никогда бы не подумал. И кстати, давайте, я перья оборву, а то вид у вас, знаете, несколько вызывающий.
– Не оборвете. Пришиты насмерть. Я пробовала.
А потом подъехало такси, и таксист отказывался везти безденежного крапивничка, так что прохожему пришлось ехать вместе с Татьяной. И обнаружить, что подруги нет дома. И звонить ей. И ждать ее. Разговаривать.
И что у них там сейчас – не знаю. Но что-то определенно есть. Хорошо, если так. Ибо каждый крапивничек заслуживает если не счастья, то хотя бы прихода весны.
О тяге к высокому
Одна девушка, Аня К., мечтала полюбить писателя.
Или
