если мы, конечно, не отправились в свое плавание на утлой лодочке с веслами.
Среди этого экипажа должны быть не только палубные матросы, но и боцман, следящий за исправностью судна; старпом, обеспечивающий должную дисциплину; штурман, прокладывающий путь; лоцман, знающий рельеф акваторий и преобладающие там ветра и течения; кок, обеспечивающий экипаж пищей; лекарь, поддерживающий здоровье экипажа; канониры, сигнальщик, толмачи-переводчики, если мы намерены общаться с иноземными жителями побережья, куда будем вынуждены заходить для пополнения запасов.
Нам следует понимать, как и чем мы будем рассчитываться с командой и снабженцами, как будем предотвращать возможные среди экипажа бунт или болезни, где будем пополнять запасы и так далее. При этом если большую часть возможных обстоятельств мы можем предусмотреть или хотя бы предвидеть, то, например, управление погодой не в наших силах.
Знаете, какая из погод грозит успеху нашего плавания на нашем величественном корвете, галеоне, бриге, каравелле или фрегате?.. Ясная, солнечная – называемая штилем. Ведь, если нет ветра, у парусного судна нет движения. А чем сильнее ветер, тем быстрее мы придем к нашим долгожданным берегам-целям. И в помощь нашему стремительному движению в идеале – ветер штормовой. Конечно, при условии надежности нашего судна и высокой квалификации такелажной команды.
Но, увы, наступил штиль. И вот уже выпита вся вода, съедены все, даже стухшие, запасы провизии, а мы стоим среди океана очередные сутки, очередную неделю, очередной месяц… Мы уже съели всех крыс и даже кожаные ремни и подошвы и каждый день опускаем в лазурное, ласковое, теплое море безжизненные тела погибших от жажды, истощения или цинги наших товарищей. При этом у нас большие планы и цели; мы богаты и знамениты, у нас роскошный корабль, трюмы которого набиты златом-серебром…
Улавливаете все эти метафоры в их переложении на нашу жизнь, прямо указующие нам на необходимость целого ряда задач и выводов, прежде чем мы, покинув тихую родную гавань, отправимся в прекрасное далеко? Нам нужно решить: плывем мы все же к манящим горизонтам или пока не готовы? На чем, с кем, когда, как и (едва ли не главное) для чего?
Знаете, когда я служил на военном флоте, у нас была в фаворе такая шутка. Да, у нас есть экипаж, которому по плечу любая боевая задача; есть штурман, который прокладывает путь, потому что есть командир, который знает, куда мы плывем (на флоте говорят «идем»); есть боцман, ну и так далее. Но вот только в штатном расписании у нас нет «кацмана», который мог бы нам всем рассказать, зачем мы туда плывем.
Думая обо всем этом, мы все отчетливее начинаем понимать, что паруснику, у которого нет цели, ни один ветер не будет попутным.
Понимаем также, например, и что второе дно или трюмы нашей судьбы должны быть наполнены тяжелым балластом, чтобы придать остойчивость нашему судну и предотвратить при неожиданном резком порыве бокового ветра его переворот, называемый оверкилем. В нашей метафоре этим полезным
