снять венец! Отсюда золото не кажется фальшивым… Остальным перевернуть монастырь и забрать все блестящее! Я хочу вычистить это место, пока сюда не нагрянуло отребье из Йорка. Теперь ты… – Он подступил к настоятелю, который съежился на своем престоле.
Шеф встал между ними.
– Послушай, святой отец, – заговорил он, вновь перейдя на английский.
Знакомая речь вызвала у аббата оторопь; взгляд сделался как у василиска – страх пополам с лютой ненавистью. На миг Шеф замялся, затем припомнил, что в этом монастыре, как и во многих других, ворота были обиты кожей с внутренней стороны. Человеческой кожей, содранной с живых тел за грех святотатства, за посягательство на церковную собственность. Его сердце ожесточилось.
– Скоро сюда явится твоя стража. Если хочешь жить, придержишь своих людей.
– Нет!
– Тогда умрешь сейчас же. – Острие алебарды уперлось в горло священника.
– Сколько вам нужно времени? – Дрожащие руки хватали алебарду, скользили по ней, но не могли сдвинуть.
– Немного. Потом можешь пустить за нами погоню, авось повезет вернуть добро. Сделаешь, как я скажу.
За спиной у Шефа что-то трещало и рушилось. Гудмунд подтащил монаха:
– По-моему, это ризничий. Говорит, что казна пуста.
– Верно, – подтвердил аббат. – Все спрятано несколько месяцев назад.
– Что спрятано, то можно отыскать, – изрек Гудмунд. – Я начну с младших и покажу, что не настроен шутить. Один покойничек, второй, – глядишь, казначей и заговорит.
– Нет, не начнешь, – категорически возразил Шеф. – Мы возьмем их с собой. Приверженцы Пути не прибегают к пыткам. Боги-асы запрещают истязания. И мы взяли добычу по справедливости. Давайте-ка выведем попов, чтобы увидела стража. Впереди долгий путь.
В свете разгорающегося дня Шеф разглядел пятно на стене. Это был лист пергамента с непонятным рисунком.
– Что это? – спросил он у настоятеля.
– Ничего ценного для таких, как ты. В раме ни золота, ни серебра. Это mappamundi, карта мира.
Шеф сорвал лист, скатал и сунул за пазуху. Настоятеля и монахов-хористов выгнали к толпе англичан, которые наконец оторвались от своих тюфяков и изобразили некое подобие боевого порядка.
– Нам сюда не вернуться, – буркнул Гудмунд, звякнув мешком.
– Мы и не вернемся, – ответил Шеф. – Скоро сам все увидишь.
Глава 7
Бургред, король Мерсии, одного из двух великих и еще не завоеванных викингами королевств Англии, задержался у входа в свои покои, отослал свиту и челядь, сбросил мантию из куньих шкур, дозволил снять с себя промокшие от снега сапоги, заменив их туфлями из сыромятной кожи, и приготовился насладиться моментом. Повинуясь приказу, его ждали юноша с отцом, а также этелинг[32] Альфред, который представлял его брата Этельреда, короля Уэссекса –
Принц, князь в англосаксонской Англии.
