сказали: «У нас никакого пожара нет». Городзаэмон решительно заявил: «У меня приказ его светлости. Если вы откажетесь меня пропустить, все будете убиты», и обнажил свой меч. Ворота тут же отворились, и он увидел, что тушением пожара занимаются всего несколько слуг этого вассала.
29. Попросив Ясабуро написать кистью на бумаге иероглиф, Дзётё сказал ему: «Берись за кисть решительно, не боясь, что можешь порвать ею бумагу. Результат зависит от человека, от того, обладает ли он достаточной энергией и темпераментом. Для воина главное – энергия, он не знает устали и не падает духом».
30. Однажды, когда его светлость Мицусигэ был еще ребенком, он читал вслух настоятелю Кайону. Тот созвал всю прислугу и алтарников и приказал им слушать со словами: «Трудно читать, когда перед тобой нет слушателей». Чтение произвело впечатление на настоятеля, и он сказал алтарникам: «С таким воодушевлением до́лжно относиться ко всему, что бы вы ни делали».
31. Каждое утро должно начинаться с благоговейной молитвы за правителя, родителей, богов-хранителей рода и будд-блюстителей. Приоритетное выражение почтения правителю порадует родителей, и боги обязательно откликнутся на ваши молитвы. Самурай не должен думать ни о чем, кроме службы своему господину. Преисполненный таким желанием, он всегда будет заботиться о нем и никогда не отойдет от него ни на шаг.
Так же и женщина прежде всего должна думать о своем супруге как о своем господине.
32. У знатоков этикета принято читать иероглифы дзиги (правила вежливости) как датэ (изящество). Этикет без изящества неполноценен.
33. Это произошло весной третьего года эры Сётоку[35] (1713 г.). На совете, где обсуждалось проведение в храме Кинрю церемонии амагои мацури[36], было высказано мнение, что, поскольку данная церемония, в которой участвуют представители как высших, так и низших слоев общества, проводится ежегодно, следует с таким же подъемом, как всегда, провести ее и в этом году, но если она не принесет желаемого результата, в дальнейшем надо от нее отказаться. Для участия в церемонии были призваны музыканты, танцоры, артисты из тридцати трех деревень.
Церемония в храме Кинрю всегда чудесным образом приносила желанный дождь, но только не в тот раз. Барабанщики играли на своих инструментах не так, как их учили, поэтому их учителя отобрали у них бати[37], что привело к потасовке. В нижнем пределе храма возникла свара, пошли в ход мечи, несколько человек были убиты. Наблюдавшие за этим тоже подрались и покалечили друг друга.
Среди простого люда пошли разговоры, что беспорядок возник из-за гнева богов, возмутившихся разговором, который имел место на совете. Поэтому и произошло то, что произошло.
Санэнори Сандзёниси как-то отметил: «Несчастные случаи, происходящие во время богослужений, – это знак грядущей беды». И действительно, в тот же год были обезглавлены несколько чиновников, попавшихся на мошенничестве,
