знала, что я был во дворце, – сказал он тихим, очень усталым голосом. – Знала, где я прячусь, знала, каким путем буду уходить из города. Всё знала. Прости.
– Напрасно я тебя послала.
Он покачал головой:
– Нет. Это я наделал ошибок. Только еще не знаю каких. Пытаюсь понять. Не знаю. Я подвел тебя, моя королева. – Его голос стал слабее. – Прости, – повторил он. – Прости.
– Простить… – протянула Эддис. – Рано или поздно она будет висеть вниз головой на собственной дворцовой стене. – Она смяла в кулаках тонкую ткань своего платья. Расправила, встала и принялась расхаживать по комнате. – Если я тебя огорчу, Гален меня вышвырнет, – сказала она, усаживаясь обратно.
– Ты меня не огорчаешь. Приятно видеть, как ты ходишь и бушуешь. Она не бушует, – сказал он, глядя в пространство. – Когда она сердится, то просто сидит, и когда печалится, тоже сидит. И даже когда счастлива, тоже, наверное, сидит. – Это была его самая длинная речь за много дней. Умолкнув, он закрыл глаза. Эддис решила, что он уснул. Встала и отошла к окну. Оно было высоко – подоконник на уровне ее глаз, стеклянные створки доходили почти до потолка. Встав на цыпочки, она выглянула во двор. Никого. – Она была в своем праве, – раздался за спиной голос Эвгенидеса.
Эддис резко обернулась.
– Ничего подобного!
– Это обычное наказание для воров.
– Не говори глупостей, – выпалила Эддис. – В Аттолии уже сто лет не отрубают руки ворам. И вообще ты не обычный вор. Ты мой вор. Ты из королевской семьи. В твоем лице она напала на весь Эддис, и ты это понимаешь.
– Эддису нечего было являться к ней во дворец, – прошептал Эвгенидес. Королева поняла, что он устал.
– А Аттолии нечего заигрывать с медийцами, – повысила голос она.
Гален открыл дверь и бросил на нее предостерегающий взгляд.
– Уйди! – бросила она.
Он покачал головой, но отступил, оставив дверь открытой.
– Это поступок, достойный варвара! – обернулась Эддис к Эвгенидесу. Его глаза были закрыты. – И она за него поплатится, – добавила королева, уходя.
Она вышла в библиотеку. Гален отвесил ей очень официальный поклон, принес извинения и прошел в спальню. Осмотрев Эвгенидеса и напоив его снотворным, вернулся в библиотеку. Эддис ждала его там. Сидела в одном из кресел, поджав ноги.
– Ну вот, теперь вы оба плачете, – сказал лекарь.
Эддис всхлипнула:
– Я злюсь.
– А у него не хватает сил выносить ваш гнев. – Лекарь взглянул беспомощно.
– Понимаю, – вздохнула королева. – У него не хватает сил слушать, как я кричу, и, если он умрет, виновата буду только я, и я уже виновата в том, что он потерял руку, и надо благодарить богов за то, что он не ослеп. – Она чуть приподняла подол и краем нижней юбки вытерла глаза. Всхлипнула и встала.
Гален смотрел
