благородными людьми. Интересно, может ли на свете существовать государство, где все переполнено благородством? Наверное нет, иначе никакой политики не было бы».
Управдом осторожно и нерешительно подходит к одному из памятников.
«А вот это надгробие я очень люблю. Это захоронение Бунина. Я его читал…Помню одно из произведений – «Окаянные дни», наполненное страданием выжатой души, обесточенного сердца, опустошённой страны. Как будто Россия съёжилась, скукожилась, но не смирилась. После бегства русских из революционной России множество жизненно важных сосудов перестали наполнять тело страны кровью, и она стала холодной и бесцветной».
Выслушав наши благодарности за интересный рассказ, управдом скромно добавил, что Сент-Женевьев де Буа – не единственное кладбище, которым он очарован. И вообще, он уже давно собирает материал для книги о захоронениях различных стран и народов.
«Изучив истории различных кладбищ, я понял, что упокоения – самые толерантные места на земле. На одной территории лежат люди различных верований, конфессий, политических взглядов, моральных ценностей. И при этом такое спокойствие, какого не увидишь в современном мире».
Я не выдерживаю и спрашиваю:
«Но если кладбище для вас – такой идеальный мир, то почему же вы похоронили своих родственников у себя в саду? Почему боитесь за них?»
«Потому, что я все-таки до конца не верю в то, что нет никакой связи между мной и ними. А если говорить о Сент- Женевьев де Буа, то я точно знаю, что есть незримая связь между захоронениями. Все эти люди были объединены не только общей культурой, историей и отношением к жизни. Кладбище Сент-Женевьев де Буа – зарубежная территория, которая до сих пор не отделилась от России».
Шурша выжженным на солнце гравием, удаляется от нас управдом, странный житель непризнанного российского региона.
Ренн
В отличие от других французских регионов, скромно вжимающихся в европейский материк, северо-западная Бретань буквально выставляет себя напоказ. Она резко выходит за прямую линию побережья Атлантического океана. Бретань хвастается перед океаном тем, что она такая особенная, причудливо украшенная блестящими скалами. Непредсказуемая, как морская волна, выброшенная на берег кораблем. И язык здесь свой – бретонский диалект, хотя, конечно, все говорят на французском. И еда своя – гречневые блинчики, очень вкусные как с мёдом, так и с ветчиной.
Мода на такие блинчики распространилась по всей Франции. Практически во всех городах есть специальные блинные с бретонским колоритом. Там можно выпить яблочного сидра, и, как делают все французы, съесть два блинчика: один с солёной начинкой, другой со сладкой. Обычно в таких блинных на стенах висят расписные блюда, со множеством маленьких рисунков из жизни бретонских крестьян. В менее традиционных висят рыболовные снасти и фотографии океана. Одним словом, можно почувствовать себя на берегу моря. Именно благодаря этим блинным у французов,
