что все комнаты пронумерованы, так ведь не просто цифры и не какой-нибудь там «Хрустальный дворец» или «Алый лотос» – у него везде такие названия как «Артиллерийская батарея», «Рота связи», «Мотострелковая рота», «Танковая рота», «Рота противохимической защиты» и так далее. – Что же у тебя, товарищ капитан, женской роты нет, а?
Хэ Жэньцзи, видимо, осознал, что не прав, и поспешно возразил:
– Шеф, ведь это обсуждалось с несколькими членами совета директоров. В последний раз, когда я звонил, чтобы доложить о том, как идет отделка, ты меня даже не дослушал, сказал, что последнее слово за тобой.
– Так есть женская рота или нет? – Я отмахнулся от Хэ Жэньцзи и покосился на Ду Цзюаньхун. В смысле, мол, я не интересовался, а ты-то интересовалась?
Та мгновенно отреагировала и тут же заявила, обращаясь к Хэ Жэньцзи:
– Управляющий Хэ, «Женскую роту» я все же вернула бы!
– Хорошо-хорошо, – согласился Хэ Жэньцзи.
Ему было явно не по себе оттого, что Ду Цзюаньхун так очевидно с ним словчила. Своими словами она снимала с себя ответственность, будто вовсе не знала об этом или же знала, но не голосовала «за». По сути дела, она отрицала слова Хэ Жэньцзи о том, что он говорил с членами совета директоров.
– Тогда пошли смотреть «Женскую роту», – махнул я рукой и направился вперед.
Ду Цзюаньхун в несколько шагов обогнала меня. Чтобы показывать дорогу.
Вошли – роскошь да и только, видать, один из больших залов, цветной телевизор с экраном в 34 дюйма, VCD-проигрыватель, усилитель, звуковые колонки. На стене рельефное изображение чащи леса, полумесяцем к телевизору кожаный диван, за ним – большой стол человек на десять. Слева от стола – буфет, заставленный винами и напитками.
– Что же ты сегодня не в военной форме, малышка Ду? – воскликнул я, усаживаясь на диван. – Ты ведь солдат.
– Я офицером служила, шеф.
– Офицером? А сегодня побудешь солдатом, скоро этот тайваньский коммерсант явится, вот и послужишь!
Не дожидаясь ее реакции, вскидываю руку и смотрю на часы:
– Хэ Жэньцзи, тайванец с минуты на минуту здесь будет, сходи в главный зал, встреть его.
– Может, не стоит уже так, а, шеф? – проговорила Ду Цзюаньхун, когда он ушел.
Я молчал.
Она заволновалась:
– Ну уберем завтра «Женскую роту», обязательно уберем. – И увидев, что никакой реакции не последовало, добавила: – Почтенный старший брат, я же с тобой столько лет, хоть бы на это скидку делал!
Я не реагировал.
Она умолкла и села на стул у стола с таким видом, будто смирилась с судьбой.
Через какое-то время до моего слуха донесся ее голос, не взволнованный, не торопливый, а такой, будто человек, болтает о том о сем:
– Шеф, хочу отпроситься на послезавтра, надо съездить прибраться на могиле старшего
