что в такие минуты я оказываюсь первым в списке твоих друзей.
– Ты не груб, как многие, и с тобой всегда как-то спокойнее за себя.
Она постепенно возвращалась в прежнюю себя, ироничную, уверенную в себе женщину. Только в уголках серых глаз еще затаились маленькие льдинки. Может это оставались слезы, которые она всегда умела скрывать.
– Только не очень обольщайся на свой счет. Ты ведь знаешь, что мне никто не нужен. У тебя творческая натура, а мне с такими людьми всегда не везло. Ты ведь тоже всегда один.
– Люди искусства не слишком хороши для семьи. Они заняты больше собой, ищут признания и хотят, чтобы служили им, – отвечаю я.
Она была одной из тех успешных питерских женщин, для которых любая цель досягаема, нужно только сильно захотеть и много работать. Это давно стало жизненным принципом. Казалось, ее годы остановились где-то чуть за тридцать. В таком возрасте женщина может находиться сколь угодно долго, если умеет следить за собой. Только нужно всегда находить чуточку времени для себя. Даже в спортивном зале, где мышцы тянутся до боли.
Нет, здесь не было любви к себе. Это давно превратилось для нее в жестокую необходимость существования, планку, которую ниже не опускала.
Совершенно незаметно для себя мы оказались в мире вещей, нужных и не очень. Удобные, красивые вещи любят и берегут. Какое-то место в этом мире занимаем и мы. Нами ведь тоже пользуются, как бы при этом не называли. Иногда беззастенчиво используя, потом отбрасывают и забывают. Как старую вещь, как надоевшую игрушку. В таком мире все имеет свою цену. Значит, ее нужно постоянно поддерживать, но со временем это становится все труднее. Только нужно еще постараться не сойти с ума. Иногда все это кажется мне странным, дурно затянувшимся сном. Стоит только разом очнуться, подставить воспаленную воображением голову под ледяную воду, и все приобретет нормальный человеческий вид.
Теперь мы сидим на полу, и я осторожно кормлю ее черешней из своих губ в ее ждущие, приоткрытые губы. Медленно, жадно целуемся до изнеможения, два истосковавшихся по теплу и ласке человека.
– У нас с тобой все как в песне, про то, как встретились два одиночества, развели у дороги костер…
В эту светлую летнюю ночь она была и сильной, и слабой, и беззащитной. Но именно такой она нравилась мне более всего.
Наступило утро следующего дня, и снова жаром накалялось летнее солнце.
Украдкой любуюсь совершенными линиями ее обнаженного тела, блеском глаз, в которых осталось тепло и усталость прошедшей ночи. Она чувствует это и отвечает счастливой улыбкой.
Позвонила дочь. Теперь она с живым интересом наблюдает за моим разговором по телефону.
– Какие у тебя хорошие и доверительные отношения с дочерью.
– Да, я очень люблю ее, она самый близкий и дорогой мне человек.
У нее тоже была взрослая дочь, но отношения порой складывались трудно. Наверное, приходит такое время, когда у женщин это получается
