действие, уместное в случае как «военных денег», так и донатив, то эмиссия меди Каффы, растянувшаяся на месяцы в конце правления Хаджи Гирея, имеет совсем иное объяснение. Размер подобной изолированной эмиссии и ее тесные штемпельные связи с одним-единственным типом серебра не позволяют повторять вслед за С. Г. Бочаровым или К. К. Хромовым, что чекан растянулся «на десятилетия». Принимая в расчет, максимум, двухнедельный срок службы штемпеля[206], можно утверждать, что производство требовало нескольких месяцев, и даже если предполагать активное матрицирование штемпелей – порядка года. Впрочем, это будут опять лишь максимальные цифры, ориентированные на занятость единственного чеканщика, тогда как указано, число известных поименно и нанятых для работы на монетном дворе Каффы ювелиров в 1465–1466 г. возросло до восьми.
Из-за того, что акча и данг были независимы (не были фракциями друг друга) и котировались в соотношении «5 к 3», рыночные операции ожидали изменения. Покупатель, отдавший акча за товар, стоивший данг, или отдавший два данга за товар ценой в акча должен был получить сдачу. Эта проблема была несколько иной, нежели при операциях с дангом и ничем не обеспеченной мелочью. Дело было в том, что сдача, которую покупатель должен был получить в этом случае, была не следствием того, что он ограничил себя в количестве покупаемой снеди, а следствием того, что он в реальности переплачивает за товар, и переплачивает, заметим, в полноценной монете. Сдача в таком случае становилась компенсацией, но компенсация полноценного серебра ничем не обеспеченной медью должна была казаться несправедливостью и каждый раз вызывать душевный дискомфорт. Проблема была новой, потому что ее вызвало появление нового монетного номинала, обеспеченного, как и данг, гарантиями государства. Но поскольку синхронно (и впервые за сорок лет!) в Каффе начали чеканить медь, становится ясно, что эти пулы и входили в программу решения этой проблемы. Они были одновременно фракциями и акча, и данга, поэтому теперь на сдачу с узаконенного серебра покупатель получал медь – причем со стоимостью, впервые за долгие десятилетия прокламированной властью.
Номинал монеты, достаточный для того, чтобы совместить на рынке данг и акча, определяет указанное соотношение «5 к 3». Для размена требовалась монета, чья стоимость равнялась ⅓ данга и 1/5 акча или же более мелкой кратной фракции. Каким же был номинал у медных «фолларо»: ⅓ данга или меньше? Появление на нумизматическом рынке еще одного неопубликованного ранее типа татаро-генуэзской монеты дает ответ на этот вопрос. Прошлогодний лот 428709 аукциона Violity (NB&c 106505; ср. также 104972) представляет собой монету диаметром 11 мм и весом всего 0,4 г, исполненную в стиле, характерном для последних эмиссий Каффы. В целом она выглядит как уменьшенная копия данга, и ее можно было бы принять за 2/3 данга (разница между акча и дангом), если бы не низкое качество серебра, из которого она сделана. Оно заставляет считать ее редким и маловостребованным номиналом в треть данга. Таковой известен также в чисто татарском исполнении:
Такой расчет будет, скорее всего, завышен. О двухнедельном ресурсе нижних штемпелей по серебру говорит их число, определенное для эмиссии времен Бек Суфи (822–824 г. х.) За два с небольшим года монетный двор Крыма задействовал примерно 57 штемпелей реверса (
