style="font-size:15px;"> О них даже думать заранее не стоит.
Удовлетворясь наконец осмотром, возница обернулся к росшей неподалеку раскидистой бакуле. Там, в тени густых ветвей, ждал человек – высокий, широкий в кости, он был одет в добротное платье кшатрия средней руки.
Сотник раджи-зрителя?
Скорей всего.
Удивительным было другое: лицо махаратхи полностью скрывал глухой шлем. Состязаться по жаре, нацепив на голову подобную бадью из металла, да еще с чудовищно узкими прорезями для глаз… Безумец? Да нет, непохоже…
Скорее уж безумен кузнец, что ковал такой шлем.
– Все готово, господин, – голос суты слегка дрогнул, когда он произнес это. – Займите свое место: нам пора выезжать на стартовую межу.
Воин в глухом шлеме молча вышел из-под дерева и странной, замедленной походкой направился к колеснице. Уже у самой повозки сута подал ему руку – и махаратха заученным движением легко вскочил в «гнездо».
Нащупал рукояти метательных булав, огладил их ладонями, будто гончаков перед охотой, и застыл безмолвным изваянием.
– Вы готовы, мой господин? – с искренним почтением осведомился сута, располагаясь на облучке.
– Да, – донеслось из-под шлема.
Это было первое слово, произнесенное воином.
Колесницы соперников уже разворачивались у межи, занимая исходные позиции.
– Эй, малец, а ты что здесь делаешь?!
Ты быстро обернулся, готовый бежать, но оплошал: цепкая лапа стражника ухватила тебя за плечо. Действовать ногами было поздно – теперь надежда оставалась только на язык.
– Да я просто посмотреть хотел!.. – заныл ты дрожащим голоском. – Отсюдова видно лучше! Дяденька, можно, я тут постою?
На мгновение стражник заколебался и даже слегка ослабил хватку. Но почти сразу взгляд его упал на плотно сжатый кулак мальчишки.
– Скрываешь? От властей скрываешь?! Показывай, бунтовщик!
Кулак веселому стражнику пришлось разжимать силой.
– Э-э, да это ж у тебя гирьки для пращи! И куда ты их швырять замышлял? В колесничих? Или мишени поразбивать? Ишь, чего удумал, шакалье отродье! Чеши отсюда, пока я добрый, не то уши оборву!
От прощального пинка ты увернулся и припустил со всех ног прочь. Стражник и впрямь попался добрый: всего лишь отобрал гирьки и прогнал. Другой бы так отдубасил, что ни встать, ни лечь потом…
Но что же теперь делать?
Издалека ты наблюдал, как стражник степенно берет тяжелое полированное било, плавно замахивается…
Гулкий рев гонга раскатился над ристалищем. В ответ визгом и свистом взорвались возницы, обласкав коней стрекалами, упряжки слетели с межи и брызнули по беговым дорожкам. Грохот колес, щелканье бичей, крики заполнивших трибуны зрителей… азарт переполнял хастинапурцев и гостей столицы.
Ты зло утер слезы и прикусил губу.
Твой
