ты? – глухо спросил Вася, боясь этого голоса, точнее того, кто за ним стоял.
– Я тот, кто приходит в конце года. Я выполню твое желание, если ты готов.
Голос звучал безлико, он был везде и просачивался в уши вместе с темнотой. Та подбиралась к его ногам, поднималась выше колен, мягкая, как касание шелка.
– Как мне его получить? – Вася понимал, что сходит с ума, но ему нравилось это сумасшествие.
Ответ напугал его. Вася побледнел и выбежал за дверь, разом найдя выход. Он долго спускался по лестнице, мотая головой и напоминая себе бестолкового черного козла.
Но ведь это непостижимо!
То, что потребовал этот проклятый Дед Мороз, или кем он там себя возомнил… это ужасно… привести сюда своего друга?
Вася остановился возле фонаря, дыша надрывно и со всхлипами, он никогда не был хорош в физкультуре. А сейчас бежал с третьего этажа в полной темноте, и чудом ничего себе не расшиб. Вспомнил почему-то мальчика с черными слезами, повернулся и увидел лицо в окне третьего этажа. Тот самый мальчик.
Это он… он требовал жертву?
Вася отвернулся от окна и побрел в магазин за хлебом. Слишком тяжелый вечер, у всех проблемы, всем нужна помощь.
Кто бы ему помог…
***
Ночь спускалась на город, зажженных фонарей становилось все больше, они освещали дорогу дирижаблям и автомобилям, неспешно преодолевающим большие расстояния, пешеходам, припозднившимся с работы или гулянок. Нина тоже брела по улице. В этот раз ее остров отлетел довольно далеко от нужной остановки, пришлось идти пешком, лишь бы только не лезть в переполненный людьми пыхтящий автобус.
Остановившись под деревом, Нина подняла голову, закрываясь от света фонарей, и пыталась увидеть еще какой-нибудь остров. Она вспомнила, что сказала ей мама:
– Этого человека можно вылечить… даже тяжелая стадия поддается коррекции, главное, хорошая пища и тепло.
Мама у Нины не была медиком, но некоторые вещи она знала.
Или же пыталась успокоить дочь? Нина стряхнула снежинки, наблюдая за обрушившимся на город апокалипсисом, все меньше машин могли прокладывать себе дорогу по улицам, и все меньше людей рисковали выбираться из домов посреди ночи. Но у нее не было выбора.
– Эй, крошка, хочешь со мной прокатиться? – услышала она из чьей-то машины, и фыркнув, пошла мимо.
Вслед ей донесся протяжный свист, но Нину не волновало, что это значит. Она размышляла о том, нравится ей Федя настолько, чтобы считать его своим парнем… себя влюбленной в него, или нет. Задумавшись, Нина чуть не прошла свой дом. Какой-то сегодня темный подъезд, даже привычные старушки не сидят на лавочках и не ругают всех подряд.
В квартире она стянула свою шубу и бросила на спинку дивана. Полина, возможно, уберет ее на место. А сейчас нужно сделать другое. Нина подошла к телефону и сняла трубку, набирая номер. К счастью, она не все контакты потеряла.
– Алло, Геннадий Викторович,
