говорят, что не больше трех месяцев, – Вася поджал губы, не позволяя себе кричать или рыдать. Он справится… ради старшего, он постарается.
– Если б я мог тебе помочь, – Жорик вздохнул и сел на раскладушку, стараясь не смотреть на Федю.
В памяти мелькнуло, как Федя сидит рядом с ним и водит пальцем по учебнику "Теория государства и права", объясняя сложные и запутанные термины. Жорик озадачен и спрашивает, не юрист ли Федя, а тот со смехом отвечает, что он вообще-то будущий скульптор, и хочет стать свободным, как птицы. Нет ничего хуже, чем лишиться крыльев, говорил он, а наш разум, это наши крылья, береги его.
Береги его…
Жорик дождался, пока Вася уйдет в ванную, отвернулся к стенке, закусив губу и начал думать.
Это несправедливо, что такие люди должны быть заперты в клетке своего разума. Нет, они должны жить полной жизнью и приносить людям то, что могут дать. Федя многое мог дать этому миру. Поворачиваясь, Жорик решил, что заглянет к Нине или Кате. Да, они обе когда-то жили в Верхнем Ростове. Наверняка что-то придумают. Только Васе он пока не скажет. Не потому что хочет сделать сюрприз, а потому что боится дать ложную надежду.
Уж лучше сначала уточнить у девочек. Начать с Нины, она с родителями дружит, те ее не выгоняли хотя бы. Приняв такое решение, Жорик вздохнул с облегчением и заснул, погружаясь в теплый мир, в котором Вася был на самом деле счастлив, а Федя продолжал заряжать всех вокруг себя.
Катя брела по улицам Ростова, не обращая внимания на сильный ветер, чуть не сбивший с нее кожаную фуражку. Она немного жалела, что не может сейчас прокатиться на байке. Тот бы не выдержал погоды, не говоря уже о том, чтобы мчать ее со скоростью ветра по пустым улицам куда-то, где живет вечность.
Свернув за угол, Катя вздрогнула. Она не боялась мороза и могла в тридцать градусов довольствоваться обычной курткой с теплым свитером, но ее душа не была так закалена. За углом был гараж, принадлежавший одному из ее друзей. Катя оставила там на зиму свой мотоцикл. Но сейчас она видела распахнутые двери и пустоту внутри. Все еще не веря своим глазам, Катя влетела в гараж, оглядываясь в безумных поисках.
Мотоцикла не было, он пропал. Лишь на стене висела записка, пришпиленная ножом. Катя медленно подошла, разглядывая надпись.
У тебя месяц, чтобы отдать долг.
Месяц… перед глазами все поплыло, и Катя прислонилась к стене, сдерживая сдавленные рыдания. Она бы по человечеству так не убивалась, как по своему железному коню. Мотоцикл жил у нее уже третий год, и Катя знала, что даже когда он устареет в хлам, не сможет расстаться с ним. Словно бы похитили ее лучшего друга.
Он и был другом.
– Ублюдки, – прорычала она,придя немного в себя и отшвырнув записку, а нож вытерла об штаны, сложила и спрятала в карман. Еще пригодится.
Хотя ей было плохо от ярости, бушевавшей в груди, Катя выглядела спокойной. Тряхнув волосами, она вышла из гаража, зная, что ругать друга глупо. Он и так не
