rel="nofollow" href="#n_193" type="note">[193] к сооружению водопровода городской совет приступил лишь в 1925 г., а строительство новой фильтровальной станции мощностью 18 тыс. куб. м воды в сутки началось только накануне Великой Отечественной войны[194].
Во Владимирской губернии в конце 1921 г. водопровод функционировал в семи городах: Владимире, Вязниках, Гусь-Хрустальном, Коврове, Муроме, Переяславле и Юрьеве. К примеру, на городской водокачке Владимира были установлены новый двигатель и насос, в ряде районных городов отремонтированы колодцы, а в Гороховце произведена замена деревянных труб на протяжении 432 саженей. Но при этом продолжались устройство и ремонт водопроводных будок и колодцев. Ведь основная часть населения губернии продолжала пользоваться водой из колодцев и рек[195]. Подобное соотношение между водовозами и водопроводами было характерной чертой развития подавляющей массы советских городских поселений периода нэпа.
В 1924 г. из почти 2200 городов СССР только 328 имели водопроводы, общая длина которых составляла 7 тыс. верст. Многие из них (117) питались грунтовой водой, 79 – речной и 41 – артезианской. 22 водопровода имели смешанное водоснабжение, а сведений об источниках водоснабжения 69 водопроводов не было. При этом наибольшая длина сети труб (2400 верст) приходилась на долю речных водопроводов. Для грунтовых и артезианских колодцев этот показатель составлял 1650 и 500 верст соответственно. В свою очередь, водопроводы со смешанным водоснабжением имели длину сети в 1 тыс. верст (из них 800 верст для водопроводов, питавшихся одновременно речной и грунтовой или артезианской водой). Большинство водопроводов имели длину не более 40 верст и только 20 – большую длину (к примеру, длина труб Ленинградского и Московского водопроводов была больше 600 верст каждая). Все водопроводы страны давали 76 млн ведер воды в сутки. Для сравнения: этот показатель только для Лондона составлял 76 млн, а для Нью-Йорка достигал 120 млн ведер[196].
Впрочем, в большинстве городов не было водомеров, и учет воды производился по нормам. В силу этого в среднем по стране было около 50 % неучтенной воды, а в ряде городов – еще больше: в Челябинске – 66 %, в Курске – 60 % и т. д. В 1924 г. воду всем потребителям через водомеры отпускали только в Москве. Платный отпуск воды достиг в столице довоенного уровня (88 % от всего поданного в город объема воды), а остальные 12 % приходилось на помывку канализационных труб, тушение пожаров и утечку. Однако тарифы на воду почти во всех городах СССР были выше довоенных и ощутимо колебались: от 8 коп. за 100 ведер в Ленинграде до 3 руб. за 100 ведер в Костроме[197]. И это притом, что плата за пользование водопроводом взималась, по общему правилу, ниже себестоимости. Например, в Ефремове Тульской губернии в 1924 г. вода отпускалась по тарифу 0,2 товарные копейки при себестоимости 0,4 коп.[198], т. е. в 2 раза дешевле.
Одним из важнейших вопросов водопроводного (как, впрочем, и канализационного) хозяйства во всероссийском масштабе к середине 1920-х годов был вопрос о домовых присоединениях.
ГА РФ. Ф. Р-4041. Оп. 1. Д. 44. Л. 272.
Хроника // Коммунал. дело: ежемес. журн. ГУКХ НКВД. 1924. № 5. С. 48.
Там же. С. 49.
