небес…
сколько раз мы забывали
впустить в себя торжество победы,
когда каждое нет разбивалось вдребезги…
VI
счастливое лицо
работницы метрополитена,
днями напролёт сидящей в будке
между железными зубами эскалаторов:
что есть тюрьма?
что есть одиночество?
что есть отчаяние?
загнанные ноги,
шлифующие асфальт, гранит, мрамор… землю:
что есть свобода?
конченный бомж,
разлагающийся на фоне отдыхающих в парке:
что есть общество?
где-то навсегда умолкли дети,
не допросившиеся хлеба:
что есть слово наше?
в незнакомом человеке отозвался
стон твой робкий —
что есть почва для слова нашего
и в кого мы сеем
семена словесные?
VII
в городском шуме моторов
слышу речной плеск,
в серой текстуре асфальта
вижу Сезанна, что кубизм предрёк,
во вселенском смраде
вдыхаю запах морской…
меня здесь нет.
а кто этот парень,
кого мои ноги несут в омут обыденности?
не знаю, кто это такой,
я не знаком с ним.
VIII
чем больше ты враждуешь:
кричишь, злишься, плачешь…
тем больше я вижу
в тебе друга.
как распознать твои тайны?
смотрю на нашего ребёнка —
его глаза:
им давно всё известно.
почему мы с возрастом теряем способность
понимать?
IX
незнакомцы
на обнажённых улицах —
их взгляды рисуют меня
каким я есть на самом деле…
улетает птица в белое облако —
какая-то ясность в этом знаке:
отдаляется от меня тайное познание
о себе самом
безвозвратно…
X
вереницы сидящих пассажиров
достают своё сердце
и лепят из него смартфон,
держат его, как молитвенник —
тишина молебная.
в режущих ударах рельс
отражаются нужды каждого мученика,
а поезд идёт и идёт
в своём ничтожном направлении…
XI
снова ты взращиваешь свои стены!
твой стенной кустарник превратился в сад,
затем
