дверей, сумки, буквы,
сотовые номера —
антураж наших биографий…
вот и готова мозаика моего города:
утешаюсь шедевром.
XXI
сплетать меня с отчаянием —
это всё равно, что сплетать день
с покровом ночи,
это всё равно, что сплетать Эзру Паунда
с Георгом Траклем и Басё…
сначала потуши моё солнце,
что дни зажигает,
или сотри мои строки,
что в тебя навсегда вошли.
XXII
иногда веду себя так,
как если бы любил,
только наоборот.
это означает терять ориентиры.
да, я ночное сокрушительное бедствие
среди бела дня.
XXIII
вместо того чтобы открыть форточку
и впустить свежее тепло летнего дождя
в нашу жизнь,
мы отчаянно стучимся в окно монитора:
стенные фото кровоточат пылью своей,
видя, как задыхается тот,
кто живёт с нами в душных комнатах…
XXIV
расы – это система.
система – это общество.
общество – это мои картины.
мои глаза обречены их рисовать,
пока я живу…
белые, чёрные, жёлтые, красные и серые,
мы обязательно придумаем новую живопись —
мы создадим новые …измы:
мы напишем розовых и зелёных,
синих и нефритовых,
изумрудных и амарантовых…
мы обязательно расплодимся
и размножимся —
мы будем жить под солнцем Поллока.
XXV
когда мы осознаём потерю
или когда думаем о том, чего у нас нет,
наш мир рушится на части…
есть выход:
то, что не достроила реальность —
достроит воображение…
слова и вера.
я часто не испытываю к реальности
никаких чувств,
а воображение – возбуждает меня…
у меня достаточно смелости
признать это —
я целостен и неуязвим.
а ты?
XXVI
когда я узнал твои ценности…
когда я увидел результат твоих ценностей…
я перестал бояться —
мой страх обесценился,
потому что мне теперь нечего терять
в тебе.
XXVII
когда этого мира становится слишком много,
когда потолки хоронят меня,
я
