меня терпеть не может с самого первой минуты, как увидел, – отмахнулась я. – А так я буду чувствовать себя немного увереннее.
Ольфейра ничего не сказала, лишь неопределенно хмыкнула, а я, собрав всю свою волю в кулак, отправилась туда, где располагалась комната Милка. Найти ее было не сложно – на преподавательском этаже на каждой двери была выгравирована табличка с золотыми буквами – именем и фамилией.
Коридор был пустой и не слишком освещенный. Под потолком сверкали лишь несколько магических светлячков… Почему–то мне вдруг стало страшно. Такой нехороший озноб по спине пополз. А еще я услышала какие–то шорохи…
“Может, мыши?” – подумала я и мне стало немного спокойнее.
Когда подошла к комнате Милка, заметила, что дверь приоткрыта. А изнутри доносится какая–то музыка.
Постучалась и, не услышав ответа, вошла. В комнате, выполненной в темных, даже готических донах, был довольно лаконичный дизайн. Большая кровать у стены, застеленная черным шелковым покрывалом. У высокого стрельчатого витражного окна – стол, заваленный бумагами. Пара кресел, журнальный столик с откупоренной бутылкой с чем–то темным внутри. Пустой бокал… А еще здесь был предмет, который ну никак сюда не вписывался – проигрыватель для пластинок! Обычный такой, советский… Такой же в точности и у нас был!
А музыка, что лилась из него, до удивления была мне знакома. Аве Мария! Времени на обдумывания того, знают ли в этом мире Шуберта, у меня не было… Я решила, что обязательно поразмышляю об этом на досуге…
Обратила внимание на дверцу за которой слышался шум воды. Похоже, Милк принимал водные процедуры. Что ж.... Более удобного случая найти и стащить статуэтку слона мне вряд ли представится…
Огляделась в комнате и почти сразу же заметила искомый предмет на столе. Обычный слоник. Фарфор, расписанный цветными и яркими красками. Похож на сувенир, привезенный из каких–нибудь дальних стран.
Чарующая мелодия прервалась резко. И столь же резко за спиной прозвучал полный гнева и льда голос:
– Что вы здесь делаете, Джессика?
Глава 5
Я обернулась. Глаза Харэля Милка были темными, почти черными. В них плескалась настоящая тьма, от которой становилось жутко. Невольно я попятилась, но уперлась в столешницу. А куратор напротив сделал шаг вперед, оказываясь непростительно близко и по сути перекрывая пути к отступлению.
Облизнула от волнения пересохшие губы. От страха только сейчас заметила, что на мужчине из всей одежды только черное полотенце, завязанное вокруг бедер… И перепугалась еще больше. Надо было так влипнуть! Чего я тут ходила–рассматривала все?! Нужно было хватать статуэтку и бежать, пока была возможность.
– Я все еще жду ответ, – сказал Милк, заправляя за ухо прядь влажных после душа волос.
– Я–я… А я пришла книгу попросить. Ну, ту, которую вы обещали мне принести…
– Так я бы и принес, адептка Кэрис… – тихо сказал он, а его взгляд заскользил по моему лицу. – Поэтому и странно ваше… Нетерпение.
– Не
