верной дороге.
Егор перевалил озеро и пошел в высоком тальниковом лесу протокой, похожей на просеку, ровно залитую водой.
Появился высокий бугор. Чуть проглянуло солнце. На росчисти стояла изба из свежих бревен, без забора и без пашни. Веревка протянута от угла дома к тальниковому дереву. На солнце сушится старое белье, издали похожее на белые пески. Висит матросская рубаха.
Егор вспомнил, гиляки говорили, что по дороге живут новоселы. Хотелось бы встретить сейчас переселенца, каким и сам был, потолковать, пособить новому человеку советом и чем понадобится. Виднелась единственная крыша, нигде не было деревни.
Из тальников вышла девка в белом. Показалось Егору, что она ростом с хорошего парня. Платок низко надвинут на лоб. Поверх кофты с замокшими рукавами в несколько рядов бусы. Юбка подоткнута, ноги в сапогах.
– Здравствуй, девица!
– Здравствуй, добрый человек! – ответила она и отвесила покорный поклон.
Умело схватившись руками за борт, подержала лодку, а потом помогла Егору вытащить ее на берег.
Рядом с Егором оказалась она небольшой и тоненькой.
– Мешок брать? – проворно схватилась она за лямки.
– А далеко ли до Утеса?
– А вы разве не здешний?
– Тут не бывал.
– До пристани еще далеко, – бойко вздернув свой маленький нос, ответила девушка.
Егор взял тяжелую сумку и оружие. Она одну лямку надела на плечо, взвалила тяжелый мешок и пошагала вперед.
– Весла я потом занесу. А лодку выше надо поднять!
У крыльца лежали какие-то шары. Девушка оглянулась, улыбаясь, словно радуясь гостю и чувствуя его любопытство.
– Отец мой бакенщик… Сейчас расставляют новые створы.
– Так тут Амур?
– Протока…
«Может быть, я и шел тут когда-нибудь! – подумал Егор. – Все протоки не упомнишь!»
Поднявшись на крыльцо, Егор увидел вершину створы за песками.
– Зайдите в избу! – пригласила девушка. – Я вам все занесу.
Она разулась у крыльца, тщательно вытерла травой сапоги и поставила их на доске.
Девушка внесла вещи Егора, достала из сундучка мятое, но свежее полотенце. Под платком волосы ее казались черными, и темны были ее глаза. Она полила гостю на руки, черпая теплую воду из котла. На столе появился хлеб, посуда и черный горшок с рыбными щами. Сквозь открытую дверь виднелась лодка на песке и куча наносника, выловленного багром, блеклое солнце над лысой шкурой горелой сопки и заходящая туча.
Молодая хозяйка была приветлива и, как показалось Егору, походила на его сына Василия. Почудилось что-то свое, родное. Улыбка ее добрая и немного слабая, как у Васьки. И все смеется и смотрит на Егора с радостью, словно хочет что-то сказать или спросить, как будто знает Егора, но не решается напомнить.
– Когда высокая вода, пароходы и баржи с большой осадкой идут этой протокой, сокращают расстояние.
