происходит? – спрашиваю я.
– Владыка мёртв.
***
Во мне смешались чувства облегчения и досады – он мёртв, но мне не удалось увидеть это воочию. Уверена, меня бы вырвало – вместо крови из его заколотого живота вылился бы лимонный жир.
– Хорошо, – выдыхаю я.
Что сейчас испытывает Грэм? Заклятый враг повержен, он больше не будет цепляться за его ошибки, орать как оглашённый и обвинять в чужих грехах. Я зацикливаюсь на блеске чёрных зрачков Коши.
Складываю два плюс два. Учитель сожалеет явно не о смерти своего злопыхателя. Владыка мог покончить с собой, являясь таким самовлюблённым? О, не-ет. Да и гроб слишком узок для него.
– Это ведь не он?
– Нет, – с хрипотой отвечает Коши. Он прочищает горло, затем продолжает: – Бывший Владыка. Прожил двести три года. Флойд был хорошим лидером. Я о нём ещё в книгах читал.
– Мне жаль, что это случилось. Его выбор – закон.
– Столько вопросов. Вечное отсутствие ответов, – тихо бормочет он. – Пусть Касьян благословит его.
– Во замке будут поминки?
Грэм кидает на меня странный взгляд, но всё же понимает, о чём речь.
– Это посчитают неуважением к нынешнему Владыке.
– Мне предстоит разобраться с вашими правилами.
– Научиться сокрушать. Выучить историю, – добавляет он. – Мне нужно остаться. Тебя ждёт библиотека.
Он переносит меня и быстро возвращается, чтобы успеть проститься.
Несколько минут я стою над книгой, не осмеливаясь её открыть. Каждая трещинка, царапина и погрешность на обложке зафиксировались в моей памяти.
Грэм не рассказывает о происхождении видений, о том, кто я и как связана с Пророчеством. Я сама доберусь до сути и узнаю, что от меня скрывают. Прежде чем это сделать, я обязана узнать, какое мясо покрывает кости.
Я открываю книгу, убираю закладку с последней законченной страницы и с бешено бьющимся сердцем зачитываю вслух первые строки главы. Достаточно зачитать нижнюю строчку и перед глазами плывет, тошнота тихонько отзывается. Как же это выматывает.
Италия, Флоренция. Снова здравствуй, хочется сказать мне, но слова не идут, я будто говорю их в себя. В прошлом я ничто, я зритель, который молча должен наблюдать за развитием событий.
На деревянном скрипящем полу сидит Касьян, сосредоточенный на убитом друге. Жалеет ли он о своём решении, считает ли правильным свой поступок?
Собравшись с мыслями, он поднимает тело Алойза, руки мёртвого елозят по полу, голова валится набок.
Касьян затаскивает друга в клетку для фаугов, закрывает её и останавливается возле приборов, ранее сдерживающих тварей. Я снова замечаю блеск на его щеках. С каждой секундой слёз становится всё больше, впитываясь в длинную бороду. Он падает на колени и плачет навзрыд. Торговец тянется к кнопке прибора, ударяет по ней боковой стороной ладони. Стеклянные ящики задвигаются металлическими
