там с бабами, неверный Свин?!
– Ну что ты, что ты… – засмущался наш герой.
– Совсем ты забыл свою Луну-Яичницу, Свинчик, – закапризничал голосок в телефонной трубке. – Ты, что же, больше не хочешь меня видеть?
– Как можно такое подумать?! Конечно же, хочу.
– Ну тогда давай встретимся.
– Давай. Когда?
– Приезжай сегодня ко мне часиков этак в десять вечера. Идёт?
– Идёт.
– Ну тогда пока, до скорого. Да, и привези, пожалуйста, бутылочку виски. Хороший у тебя вискарь. Мне понравился.
– Окей, будет сделано. Пока!
Положив трубку, Свин подумал: «Вот хитрая баба! Звонит как ни в чем не бывало. Ну ладно, и я буду себя вести с ней так, как будто ничего не знаю. Посмотрим, что из всего этого выйдет».
– Негодный Свин, ты, оказывается, большой бабник! – захихикала негритянка.
– Да нет, что ты. Это старый друг мне один звонил. Обижался, видишь ли, что я его совсем забыл. Да вот и пригласил меня сегодня вечером к себе пить виски, – попытался схитрить Свин.
– Ах, друг, – заулыбалась негресса. – Что-то голос-то у твоего друга больно писклявый. Ну, да ладно-ладно, пойдём мыться.
* * *
Негресса и Свин сидели в наполненной горячей водой с ароматной пеной ванне, включив на очень слабую мощность душ, тёплые струйки которого орошали их головы и тела. И они с упоением плескались в этом потоке воды.
Африканка как раз тёрла жирную, раскрасневшуюся от банного жара спину нашего героя, и тот похрюкивал от удовольствия, когда полиэтиленовая шторка цвета моря, закрывавшая ванну, медленно отклонилась, и в образовавшийся зазор просунулась Сонькина распухшая физиономия. Поглощённые своей приятной деятельностью, негритоска и Свин не заметили этого вторжения, и поэтому, когда Сонька произнесла малость сипловато-пропитым голосом «А хуля вы здесь тут, молодые люди, без меня делаете?», они одновременно вздрогнули от неожиданности.
А Сонька, недолго думая, втиснула своё белое жирное тело к ним в ванну, отчего излишек мыльной воды с громким шлепком выплеснулся на кафельный пол.
– Ты что, Фелисите, ебёшься с ним здесь? (Теперь Свин узнал и имя негритянки). А меня не позвала поучаствовать?! – обиженно обратилась к африканке Сонька, и от неё пахнуло крепчайшим перегаром.
– Да, дозовёшься до тебя. Ты вчера так нажралась и задрыхла потом. А во сне заблевала бедного Свина. Вот видишь, я его отмываю. А ты всё ебёшься, ебёшься. У тебя одно только на уме, – недовольно заворчала негресса.
– Прошу прощения! Я иногда перебираю спиртного. А потом я блюю во сне. Это верно. И даже однажды обосралась.
– Спасибо за пикантные подробности! – отвечала Фелисите.
– Слушай, давай его всё-таки выебем! – предложила Сонька и цепко ухватила Свина своими толстыми пальцами за разбухшие распаренные яйца.
