стыдно за своё транспортное средство.
«Конечно, это не иномарка. Но всё же – тоже колёса» – подумал он, как бы оправдываясь перед самим собой.
Тарантайка его, к счастью, завёлся без труда, и они покатили по залитым неброским, матово-ласковым фонарным светом улицам городка, омытым только что прошедшим мелким дождичком.
Луна-Яичница была в хорошем расположении духа и болтала без умолку. Она делилась со Свином всякими бабскими сплетнями, принесёнными за последние дни её подругами, а также хвасталась, что недавно ей удалось дёшево отхватить чудесную фетровую шляпку – чёрную, как смоль. Шляпка эта так мило сочетается с её светлыми волосами, и она, конечно же, покажет её Свину в следующий раз.
А Свин был счастлив сидеть рядом с юной поварихой и вдыхал своими чуткими ноздрями дурманящий запах её французских духов. При этом он иногда ощущал, весь млея, как её точёная коленка в отливающем неземным блеском чёрном чулке касалась его ноги.
* * *
Улыбчивый жирный швейцар в атласно-алой ливрее и напудренном седом парике встретил наших героев в дверях «Поджаристого пескаря» и провёл их к свободному столику, в глубину сияющей фарфором, хрусталём, бархатом, позолотой и бликами зеркал ресторанной залы. Столик этот уютно примостился в самом углу помещения, в тени массивной бархатной занавески. Это было весьма кстати. Ведь ресторан в тот субботний вечер кишел народом, который производил обильные телодвижения и шум. Но до этого отдалённого уголка суета доносилась уже в несколько сглаженном виде, так что они могли спокойно беседовать друг с другом.
Вскоре после того, как Луна-Яичница и Свин заняли свои места, к ним подскочил и услужливо согнулся молодой официант с набриолиненным пробором, рассекающим голову по центру, зажёг стоящую на их столике свечу – для интима – и вручил каждому из них по изящному, отпечатанному в типографии меню.
Свин в этот вечер решил разориться и быть галантным и предупредительным со своей подругой. Они заказали омаров в изысканном лимонном соусе и бутылку дорогого шампанского, поданную в металлическом ведёрке со льдом.
Как было сладко-прекрасно! Луна-Яичница совсем раздобрела от обильно-деликатесной пищи и изысканной выпивки. Свин теперь держал её изящную тонкую кисть с пальчиками в колких перстнях в своей запотевшей пухлой ладошке и ласкал подрагивающими от волнения, округлыми пальцами бархатисто-гладкую кожу её руки (совсем не дававшую знать о её работе на кухне).
Быстро прикончив первую бутылку шампанского, наши друзья заказали вторую, и также, без большого труда, выпили её. А потом заказали и третью, и из ресторана уже выходили заметно покачиваясь.
Свин совсем осмелел и нежно обнял Луну-Яичницу за талию. А она не противилась, а напротив, доверчиво прижалась своей хрупко-нежной фигуркой к его обильному телу. А в машине она сначала
