наверх, что живы…
Хонер бессильно лёг на спину, разглядывая покрытый иглами сталагмитов потолок. Рина решила:
– Бери мой пони-баллон, ищи выход. Приведёшь подмогу.
– Чего это – я? – возмутился гидролог. От гелия в воздухе голос его звучал высоко, как у Микки Мауса.
Впрочем, она пищала так же.
– Ты меньше весишь, меньше нужно смеси.
– Ништяк, я меньше вешу! Да ты в плечах такая же, по талии – тоньше, а рост тот же метр восемьдесят.
– Зато я шире в бёдрах. И твоего снаряжения сохранилось больше, у меня и жилет пропал, и катушки.
– Мои возьми.
– Своими сам пользуйся.
Они препирались, словно студенты на перерыве, которые решают, кому идти за кофе. На самом же деле у остающегося почти нет шансов выжить. Пока напарник поднимется, пока найдёт достаточно экипированных и обученных спасателей – кислород здесь кончится.
– Раз ты тут, то и я тут, – упёрся Хонер. – Ещё хэ зэ, где из этой стрёмной душегубки выход.
Рина снова надела шлем, но драгоценный пони-баллон не подключила: транспортную смесь надо поберечь. В былые времена занималась фридайвингом, могла и на десять минут задерживать дыхание, а теперь сил хватало только на шесть-семь.
Без фонаря коридор придётся искать ощупью.
Чёрточки с палец, которые светились на стенах, на поверку оказались губками, мягкими и пористыми. Конечно, сияют не они сами, а бактерии, живущие в их клетках. Но почему подселенцев так много? Значит, пищи здесь, планктона, – полно. А это странно для глубоководной пещеры. Возможно, их питают остатки добычи других существ, которые охотятся снаружи?
Рина оторвала от свода губку покрупнее и принялась при её свете обследовать стены, пол. Но нигде и намёка на проход не было. Наконец пальцы провалились в щель сантиметров двадцать на десять, она уходила узким прямоугольным тоннелем. Пролезла рука по плечо, снаружи чувствовалось движение воды.
Вернувшись, Рина рассказала о находке Хонеру. Тот поднял бровки:
– Ништяк, а как мы вошли? Оба словили азоточку и протиснулись в эту задницу, как угри? Не заливай.
– Других отверстий ни в стенах, ни в полу нет. Сам нырни.
– Да чё, нырну.
Он тоже вернулся ни с чем.
Рина решила снова обследовать щель. Рядом с ней словно бугорок? Всё ведь здесь ощупала – не было его! Протянула руку, однако бугорок вдруг стал осьминогом величиной с кошку, юркнул в отверстие.
– Осьминог! – отдышавшись, сообщила Хонеру. – И знаешь, когда на меня напали, кругом были чернила. Конечно, их мог и гигантский кальмар выпустить: очень уж много.
– Походу, я тоже в чернилах заблудился. Перед тем как стукнуло. А прикинь, если твои осьминоги кучей собрались и ка-ак напрудили? Типа флешмоб у них?
– Глупости, это одиночные животные, в стаи не сбиваются. –
