понимала, что они не встречаются, просто тянула время.
– Нет, не пара. Хотя она явно хотела бы. Сейчас строит из себя его лучшую подружку, пока по ней самой сохнет остаток мужской половины класса…
Аглая явно была этим раздражена.
– Лично я не собираюсь начинать какие–либо отношения в последний год учебы. Потому что мне еще поступать и…
Аглая закатила глаза.
– А как же выпускной? Провести этот день не одной, танцевать с любимым, запереться в каком-нибудь классе…
– Аглая! Боже, фу! – мне в принципе сложно с людьми общаться, не говоря уже об отношениях. – Я пойду с тобой, только не поднимай больше эту тему, пожалуйста!
Перед выходом я просто расчесала волосы и написала маме сообщение о том, что ухожу и постараюсь не задерживаться.
Уж кому, а ей мое общение со сверстниками будет только в радость.
На улице уже было темно, фонари встречались редко, а бесконечный лес нагонял атмосферу страха и угнетал, потому что казался сплошной черной пропастью, за пределами которой нет ничего, кроме тьмы.
– Как думаешь, скоро ли выпадет снег? – мне хотелось отвлечься от темноты, давившей на меня.
– В этой части Карпат зима наступает ближе к середине декабря, все-таки, не умеренные широты, как у тебя на севере было… Из какого ты города?..
– Неважно, – отрезала я, не желая вспоминать место, из которого меня силой притащили сюда. – Но там о погоде, считай, не нужно беспокоиться. Почти все время одно и то же.
Можно считать, что из серого тумана я перебралась во влажно-зеленый.
Чем ближе мы были к пункту назначения, тем сильнее возрастало волнение девушки, почему-то окрашенное, как мне показалось, беспокойством.
Аглая буквально тащила меня вниз по улице. За руку она меня взяла, видимо, сама того не заметив, когда я начала отставать. Возможно, она подсознательно боялась, что я постепенно исчезну из виду и уйду домой, растворившись во влажной темноте леса.
К сожалению, дороги назад уже не было. Я заранее чувствовала дискомфорт и просто старалась думать о том, что через несколько часов я уже буду дома, а все это – позади.
Дом Адама был на окраине и выглядел дороже и массивнее остальных. Ранее Аглая уже говорила, что его отец – местный управляющий и в принципе коренной житель, решивший превратить эти места во что-то невероятное и современное. Именно он и финансировал строительство. Соответственно, денег у него было – даже не представишь, сколько.
Мне же до сих пор казалось, что такие места нельзя переделывать, перестраивать и пытаться изменить. От гор веяло величием, и каким-то тревожным, преувеличенным спокойствием, от которого сердце билось так, что начинало тошнить.
Мне словно твердил какой-то голос изнутри, что все, что меня окружает, должно оставаться неизменным, что человеку здесь нет места.
Мне в принципе были свойственны плохие предчувствия, но у этого было как будто что-то особенное, что-то, заставляющее прислушаться.
И вот мы уже стоим на
