глаза. Я надеваю чистую толстовку и оглядываюсь на него. Румянец заливает его светлую кожу. Он откашливается и кусает бутерброд.
– У меня сейчас перерыв на обед, – говорит он, возвращаясь к книге.
Книга большая, на левой странице нарисована сова, а на правой крыло.
– А до книг с текстом ты еще не дорос? – спрашиваю, заглядывая ему через плечо.
Пайк закатывает глаза.
– Это учебник, – отвечает он, не глядя на меня. – Для учебы, понимаешь? Не всем же так везет сразу после школы получить работу, которую не заслужил.
Школу я окончила в прошлом году. Мы с мамой говорили о колледже, но какой в нем смысл. Я и так знала все, что нужно для работы в заповеднике, а просиживать еще четыре года за партой, вместо того чтобы набираться опыта, работая на природе, мне не хотелось.
Я смотрю на рисунок совы. Словно живая. Все части тела подписаны. Темные глаза глядят на меня со страницы книги, напоминая о той северной сове. Я обхожу стол и надеваю непромокаемое пальто.
– Может мне и повезло, но я заслужила эту работу. Эта книжка не научит тебя чутью и доброте. Ты никогда не сможешь общаться с животными так же хорошо, как я.
– Может и нет, но я хотя бы стараюсь получить знания. А ты что делаешь? С людьми ты явно общаться не умеешь.
– Мне больше нравится общаться с животными, – отвечаю я, и мне неловко, что голос звучит тихо.
Но Пайк, кажется, ничего не замечает.
– Жаль, что ты не ведьма, так бы просто приворожила людей и все. Слышала, что ту девчонку из новостей освободили всего через два года? – Он качает головой. – Это же бред.
– Чем тебе так не угодили ведьмы? – стараясь выглядеть равнодушной, спрашиваю я, хотя вопрос дается мне нелегко. Но если Пайк будет у нас стажироваться, то лучше знать об этом.
Взгляд его карих глаз стекленеет. Несколько мгновений он смотрит в книгу, но мыслями он далеко.
– Я не доверяю магии, – наконец отвечает Пайк.
Отчего-то мне становится грустно. Я доверяю магии больше всего на свете, больше, чем многим людям. Покачав головой, я иду к двери.
– Ты чего так тяжело вздохнула? – вдруг шутливо спрашивает Пайк.
– А я вздохнула?
– И еще как. Словно я тебя достал, и ты решила поскорее уйти.
– Ты меня и правда достал. – Я тоже пытаюсь говорить шутливо, но тщетно – мой голос звучит зло и раздраженно. Возвращаюсь к столу и опираюсь на него. – Правда, почему ты терпеть не можешь ведьм? – Голос срывается, угрожая раскрыть мою тайну.
Мне хочется, чтобы Пайк сказал, что пошутил и вовсе не испытывает ненависти к ведьмам. Ладони у меня мокрые от пота. Внезапно снова вижу себя у папиного дома, на нем краской написано «ведьма». Не понимаю, почему быть ведьмой – это оскорбление? Почему другие не видят, как удивительна магия?
Пайк встает и вплотную подходит ко мне.
– Ты правда хочешь знать? – мягко спрашивает он.
Я
