книжкой, держал в памяти десятки телефонов и адресов. Видимо, бумаги покойного тоже забрали. Унесли в том самом чемодане, вместе с костюмами и кожаным пальто.
– Послушай, Платонов, когда этот парень ворвался в квартиру?
– Около девяти.
– Его должны были видеть. Кто-то обязательно его видел.
– А зачем нам это?
– А если он был не один?
– Погоди, Муравьев, погоди. Егоров! – крикнул Платонов оперуполномоченному. – Позови Климову.
Дворничиха пришла минут через пять.
– Звали?
– Звали. Да ты садись. Вот подумай, кто около девяти утра мог быть в переулке?
– Да кто же его знает, начальник, я же не гадалка.
– Как продавщицу из керосиновой лавки зовут? – спросил Платонов.
– Вера Симакова.
– Она во сколько открывает?
– В девять.
– А приходит-то раньше.
– Твоя правда, товарищ начальник, вот что образованность-то значит…
– Вы проводите нашего сотрудника к этой Вере, – вмешался Муравьев, – только скоренько, ладно?
Белов
Над переулком повисли голубые сумерки. Небо было чистым, и первые неяркие звезды, словно лампочки, зажженные вполнакала, висели низко над крышами домов. Снег завалил старенькие особняки до наличников окон, деревянные колонны у входа, покрытые инеем, серебрились и казались частью сугробов.
Сергей после пропахшей газом квартиры с наслаждением вдохнул морозный воздух. Вдохнул так глубоко, что у него защипало в носу, будто он залпом выпил стакан боржоми.
Они спустились с накатанной горки и почти уперлись в дворик. В глубину его вела вытоптанная между сугробами дорожка, она оканчивалась у маленького сарайчика.
– Вот она, керосинка, – сказала Климова.
– Благодарю. Вы можете идти, – ответил Сергей.
– М-может, еще чего…
– Тогда вас вызовут. – Он толкнул набухшую дверь.
В лавке было холодно и отвратительно воняло керосином. Рядом с огромной бочкой на скамеечке, положив на колени литровый черпак, сидела женщина, по глаза закутанная в платок. На ней был огромный овчинный тулуп, перетянутый веревкой, и валенки, облитые красной резиной.
– Давай бидон и талоны, – хрипло крикнула она, – а то закрываю. Я в такой мороз не нанялась здесь без вылазу сидеть.
– Милиция. – Сергей достал удостоверение.
– Это еще зачем? Керосин не пиво, его не разбавишь.
– Я по другому вопросу.
– Ну давайте. – Женщина встала, и Сергею показалось, что она ничуть не меньше бочки с керосином.
– Вас зовут Вера?
– Вера Анатольевна Симакова.
– Спасибо. Скажите, Вера Анатольевна, когда вы шли на работу?
– Я в девять открываю. Живу на Арбате в Афанасьевском, так что из
