должно, – заявил староста, изобразив на лице довольную хозяйскую мину. На том и разошлись.
Пока бородачи провожали Янку и Охотника в отведенную для их пребывания избу, девушка спросила, походя оглядывая окрестности:
– Ты не находишь странным, что нигде не видно детей, о которых они так пекутся?
– Действительно, странно. Злата говорила, детей прячут. Неужели их держат взаперти сутки напролет?
– Или их от нас спрятали?
Охотник нахмурился:
– От этих всего можно ожидать.
Неожиданно сильно он сжал Янке руку, девушка в недоумении воззрилась на него.
– Как ты думаешь, – проговорил он тихо-тихо, не отнимая руки, – кого из этих очаровательных людей мне убить? Предлагаю карлика!
Охотник отпустил руку и по-волчьи усмехнулся. Янка не улыбнулась в ответ: она не могла доподлинно знать, шутит ее спутник или нет. А не бравада ли это – пустая, лживая? Кто, как не он, не колеблясь бросил оружие к ногам карлика? И сердце вдруг сдавила тоска по милому, доброму, честному Мартину, которого, вероятно, уже не было в живых.
Глава 4
Идеальная мишень
Пан Миклош Перст не обманул. Деревенские накормили гостей досыта. За всю жизнь Янке еще не доводилось за раз съедать столько мяса. Их потчевали как королей, и вино лилось рекой. Правда, Охотник был сдержан в еде и от вина вежливо отказался, сославшись на предстоящую ночную работу, ради успеха которой, собственно, и затевался пир. Янка все же позволила себе пару бокалов: безумно хотелось снять напряжение. От принятого в голове зашумело, накатила усталость, смерть как захотелось вздремнуть. Охотник проводил ее в избу, заверив, что все хлопоты с фантастическими крысами берет на себя.
В отведенной им избе стояла тяжелая духота, по-видимому, помещение давно не проветривалось. В передней у окна располагался довольно сносный на вид диван, в смежной комнате у печи – двуспальная кровать, у которой висел настенный ковер с вытканным на гобелене изображением лесного оленя, а посередине комнаты – круглый деревянный стол на громоздких закругленных книзу ножках – отчего-то вспомнился сетчатоголовый староста-карлик.
Янка распахнула форточку – приятно повеяло свежей листвой, и прилегла на диван. Но, невзирая на дремоту, сон не шел к ней. И все по вине Охотника, который с завидным усердием, движимый неясной целью, шарил по углам, гремя мебелью, перетряхивая тумбочки, перебирал старое тряпье.
– Ты что-то ищешь? – сквозь дрему спросила Янка.
– Знаешь ли, нет у меня доверия к этим «добрым» людям, и хитромудрому педанту-карлику, главарю их, я не верю. Нутром чую подвох. И дело вовсе не в крысах. Их проблема в чем-то другом. Очень хочется докопаться. Нет, я обязан… до рассвета, пока мелкий ушлепок не заявится насадить нас на вилы.
Дремоту как рукой сняло.
– Ты не собираешься ловить крыс? – спросила Янка, наивно вылупив глаза.
– Увижу
