ударом своей палки повалил мерзавца; и, когда я подходил к нему, наши дженрикши и несколько полицейских тащили того за ноги; один из них хватил его же саблей по шее»8.
Часто приходится слышать, что Цуда Сандзо напал на Николая с мечом. Это не так. «Урод» был вооружен штатной полицейской саблей, которую правильнее было назвать сабелькой и которая был отобрана у него рикшами после того, как Георг нанес решающий удар свежекупленной тростью. Она, кстати, вернулась потом в Грецию уже усыпанная бриллиантами – в знак благодарности Александра III за спасение жизни сына и будущего царя. Если бы в руках у Цуда был меч, последствия наверняка оказались значительно серьезнее. Но и так заключение придворного медика Рамбаха не оставляет сомнений в том, что Николаю крупно повезло:
«Удар сделан чрез фетровую шляпу… Поранение представляется следующим:
1) первая, или затылочно-теменная, рана – линейной формы, длиною 9-ть сантиметров, с разошедшимися краями, проникает чрез всю толщу кожи до кости… У заднего угла раны теменная кость, на протяжении около сантиметра, обнажена от надкостницы, по месту, соответствующему удару острия сабли.
2) Вторая, или лобно-теменная, рана – находится выше первой на 6 сантиметров и идет почти параллельно ей, имеет 10-ть сантиметров длины, проникает через всю кожу до кости; находится в области теменной и частью лобной кости, начинаясь приблизительно над последнею третью длины, или протяжения, первой раны и оканчиваясь на границе волосистой части головы, на 6-ть сантиметров выше средины правой бровной дуги»9.
Покушение потрясло Японию. Хотя Николай выжил и, по его собственному признанию, чувствовал себя весьма неплохо, это было вопиющее нарушение не только закона, но и всяческих норм конфуцианской этики – русский принц был личным гостем самого императора. Мэйдзи подтвердил чрезвычайность случившегося необыкновенным для Японии поступком. Император прибыл поездом в Киото, на следующий день в своей карете вывез Николая в Кобэ, где того ждал фрегат, после чего тэнно ступил на палубу иностранного корабля, чтобы лично выразить сочувствие своему высокому гостю. Историки отмечают: Николай курил папиросы, и в знак солидарности Мэйдзи покурил вместе с ним, чего никогда не случалось ни до, ни после. Цесаревич был осыпан подарками, которые вручались не только от имени императора и правительства, но и были присланы от чиновников, коммерсантов, губернаторов и самых простых японцев. Обыкновенная японская женщина по имени Хатакэяма Юко, решившая, что в отместку на нападение Россия объявит войну Японии, принесла себя в жертву, перерезав горло перед зданием мэрии Киото. В общем, как писал цесаревич венценосному отцу, «все министры, приехавшие в Киото, просили Шевича повергнуть пред Вашим Величеством извинения от имени всей страны, говоря, что пятно, наложенное на нее ужасным происшествием, никогда не изгладится. Вообще, все здесь, начиная с Императора, убиты горем»10.
Но
