не пришел с утра? Новое расследование?
– Можно и так сказать, – ответил он. – Распутывал дело в нашем доме. И теперь нас с Иваном свела судьба на неопределенное время.
Девушка не стала выспрашивать у Данилы подробности – я отметил, что у нее есть чувство такта. Вместо этого она хлопнула в ладоши и сказала:
– У меня сегодня свежезаваренная Кения. Налью вам по чашечке, что скажете?
Данила энергично закивал, мне оставалось только вторить ему. Мы сели за стойку, Данила снял фуражку и положил ее перед собой. Он посмотрел на меня, ожидая вопросов. Я же не знал, с чего начать и прямо сказал:
– У меня слишком много вопросов!
– Понятно, ты же художник – творческая личность. Всегда сомневаешься. Ничего, подумай, потом спроси. Мы не спешим.
– Нет, дело не в этом. Я скорее пытаюсь сформулировать… Ладно, сначала я спрошу, кто был тот человек, который меня сегодня подставил? Марат Суслов, кто он?
– Он был экскурсовод вроде. Ты ведь и сам это знаешь.
– Но ведь он был не просто экскурсовод? Иначе зачем ему убивать Япончика и подставлять меня?
– А вот этого, мой друг, не знаю даже я. Я представил логичную теорию, как он совершил убийство, но его мотив остался для меня загадкой.
Я пристально посмотрел на Данилу.
– Знаешь, я прежде всего ценю в людях честность, – сказал я, – И у меня ощущение, что ты мне не договариваешь. Если нам с тобой жить вместе бог знает сколько времени, стоит хотя бы раскрыть карты.
– А что я не договариваю? – удивился он.
– Ты увидел его татуировку, эту, с человеком-псом, и сразу весь переменился. Что она значила? Только не говори, что ничего!
Краем глаза я увидел, как после моих слов Катенька быстро посмотрела в нашу сторону. Я повернулся к ней, но успел заметить лишь встревоженное выражение на лице перед тем, как она вернулась к приготовлению кофе. Данила рассмеялся.
– Ты мне нравишься, Иван, – сказал он, – У нас с тобой схожие принципы: я тоже ценю в людях честность. Но помимо этого на мне есть ответственность.
– Ответственность за что?
– За тебя, конечно. И поэтому я не могу сказать тебе, что значила эта татуировка.
– Но почему?! – взвился я. – Меня чуть не посадили на десять лет. Я имею право знать, кто был этот человек!
– Если ты узнаешь это, твоя жизнь станет гораздо более опасной. Ты этого хочешь?
– А разве сейчас я в комфорте и безопасности?
– Справедливо, – признал он. Подумал и добавил, – Давай условимся так: если по истечении срока следствия Суслов будет признан виновным, ты просто вернешься к себе и будешь жить счастливой жизнью, будто всего этого никогда не было.
Я горько усмехнулся. Счастливой жизнью он называл нищее прозябание без каких-либо просветов? Что тогда было альтернативой?
– Но
