align="center">Второй аккорд. Упасть в мечту.
Поднялся бархатный занавес, и я двинулся к середине сцены. Поклон толпе. Аккуратно отодвинул табурет, чтобы, не дай черт, колесики не заскрежетали по отполированным половицам. Кажется, стук моего сердца разносился эхом на весь зал. А люди ждали, когда мои руки коснутся клавиш. Я тянул время – волновался, боясь дотронуться до инструмента. Влажнились ладони. Чужие мысли врывались в незащищенное пространство моего тела. Этот ворох лишней информации, что мешал настроиться. Ведь я же знал, на что иду, высовываясь из теплой норки уютного дома, выставляясь напоказ. Знал, но почему-то медлил.
Неуверенно провел пальцами по клавишам. Они, как всегда, холодны, но от прикосновения моих горячих рук потеплели; в глянцевой поверхности отражались испуганные карие глаза и играющие огоньки в них – напоминание о начале новой жизни, о полноводной реке, по которой стремился плыть, и о маленьком плотике, что был так непрочен. Чувство легкости унесло меня в те края, куда я никогда не стремился попасть. Прошлое не вовремя завладело мной. Голос погибшей возлюбленной шепнул на ушко: “Спасибо, что помнишь обо мне”. Один миг, и рана, что стала почти шрамом, но все не заживала, заставила вздрогнуть и проскользить по клавишам ярким басом. Сердце замерло в испуге. Что дальше? Зрители переглянулись между собой. Я не поворачивался в их сторону, но ощущал это своим нутром. Держа боль словно бешеного мустанга, мечтал оставить ее на потом и еле слышно прошептал: “Спокойно, мой друг, все хорошо”. А сердце кольнуло в груди и забилось чаще. Вобрав в легкие воздух, снова попробовал начать. Я знал одно – мне надо выступить! Перед глазами картины прошлого, но, испытывая боль, отчаянно рисовал счастливое будущее.
“Хранитель, где ты? Я прошу о помощи”.
“Я рядом. Это всего лишь люди, это так просто. Закрой глаза, представь, что ты один в своем доме, никого нет рядом, и просто продолжай”. – прозвучал внутри голос моего защитника.
Свобода разлилась по телу вместе со свежим воздухом, я втянул ее настолько, насколько хватало легких. Пальцы нащупали клавиши и отозвались, извлекая звуки музыки, превращаясь в пропитанную верой мелодию. В ней все, что так давно хотелось сказать миру: переживания, столетний страх, предчувствие новой жизни и пьянящий восторг, что вселился в меня и управлял руками. Помещение переполнилось нотами, аккорды разлетелись по залу, вновь и вновь проходя через людей и возвращаясь ко мне, и я посылал публике новую чувственную волну. Вкладывая в музыку частицу себя, дарил ее людям, согревая их сердца песней.
Букет нежных гербер был выброшен из зала и опустился на сцену, взрываясь ароматом любимых цветов. Я не поднял его, вновь садясь за рояль. Решил исполнить для мира любимую “Весеннюю капель”. Позже я придумал для нее слова, но тогда, наслаждаясь дыханием свежих цветов и каждым прикосновением к моему милому глянцевому другу, играл мелодию. Улыбка не сходила с лица, пальцы с необычайной легкостью летали по клавишам, имитируя капли дождя, что падают с крыш и разбиваются об асфальт. Люди замерли
