декорацию и едва не столкнув в зал табурет на колесиках. Смущенно улыбаясь, все-таки оглядел людей в зале – в помещении не было свободных мест. Реклама сделала свое дело. Люди приветствовали меня. Восторженно хлопая в ладоши, они ждали моих действий, ждали чего-то, совершенно не замечая, что их стеснительный музыкант и певец обескуражен и неуклюж. Эмоции переполняли меня, И если бы у меня были крылья, они бы непременно раскрылись, обнажив тайну, но вместо них ныли шрамы-молнии, садня и доставляя мучение. Яркий свет прожектора ударил в лицо, лишив зрения. Сжав правой ладонью холодный металлический микрофон, я сделал несколько необдуманных шагов вперед.
От кончиков пальцев и дальше по телу пробежала неприятная дрожь и странный холод. Головокружение, покалывание в руках, потом яркие белые вспышки снова и снова. Выдохнув, чтобы набрать в легкие свежий воздух и сказать что-нибудь зрителям, я вдруг понял, что не могу это сделать. Еще один шаг вперед, и я слишком поздно понял, что под ногами пустота. Неизбежно упав вниз, получил сильный удар и порцию физической боли, от которой все расплылось в тумане, потерялось и пропало.
«Полет к мечте»
Ты – мечта, над землею ты паришь.
Ты – звезда, в небесах в ночи горишь,
Но крылья распущу
И к тебе взлечу.
Я тебя заполучу.
Припев:
И я полечу туда.
Я ветру тебя не дам.
С тобою мы навсегда.
Постой же, моя мечта!..
Манит вновь яркий свет твоей звезды.
Я смогу дотянуться до мечты.
Нет, это нелегко,
Но уже со мной
Мои крылья за спиной…
Припев:
И я полечу туда.
Я ветру тебя не дам.
С тобою мы навсегда.
Постой же, моя мечта!..
Третий аккорд. Пламя страсти.
Едва заметный вначале, но все более резкий и отвлекающий, запах медикаментов ударил в нос. Я пробудился. С возвращением из сна в реальность пришли и назойливые мысли. Быстрым потоком они влились в сознание, раздражая и заставляя стонать от боли. Куда меня занесло? С белесого потолка свисала яркая лампа, освещая нежно-зеленые шершавые стены; аккуратно сложенная одежда, в которой я выступал, лежала на железном стуле. Еще один мучительный вопрос: что же тогда на мне? Заглянул под одеяло и покраснел – даже футболки не оставили. Вдобавок ужасно болела голова. Точно, пока спал, в нее поместили басистый церковный колокол, и с пробуждением пришло время для его мощной партии. Просторная комната с одиночной кроватью, телевизором, батареей и тумбочкой, на которой лежал остывший завтрак – молочная овсяная каша с маслом, чай и кусочек булки. Как я там очутился? В воспоминаниях зияла пустота. Однако. Утреннюю газету лучше было не видеть, но кто-то заботливо положил ее поверх
