своё благосостояние. Хотя, может и отцу келарю тоже что-то перепадало, в общак. Кто их знает, какая там сложилась структура финансовых потоков, и кто с кем делится. Меня, это, по большому счёту особо и не интересовало.
Но, этот момент надо прояснить. Хотелось бы поскорее переместиться в столицу баронства и приступить к выполнению своей программы. И если для этого придётся стать взяткодателем, то я и на это готов, в разумных пределах, разумеется.
– Мы же с вами взрослые люди, – мой голос был наполнен доверительными интонациями аж до приторности, но обстановка требовала именно этого, – и мы можем договориться, не правда ли? – и я снова уставился в его зёнки, очень напоминавшие мне оловянные пуговицы, – два умных человека всегда придут к взаимоприемлемому соглашению.
Почувствовав, что клиент дозрел и готов делиться, доблестный паладин солидно огладил пропитанные кислым пивом усы и важно просветил меня, дремучего:
– Посильное пожертвование на благо Ордена, который смиренно несёт тяжкую ношу по охране порядка и нравственности в этом захолустье, – он запнулся, видимо запутавшись в тех словесных кружевах, что начал было плести, переоценив свои интеллектуальные возможности. Но, надо отдать ему должное, быстро нашёл выход из тупика и лихо закончил фразу, – будет весомым доказательством твоей невиновности.
– А посильный, это сколько? – наивно поинтересовался я.
– Золотой? – балдея от собственной наглости, он то ли спросил, то ли объявил сумму взятки. И посмотрел на меня, чтобы оценить по моей мимике реалистичность собственных хотелок. Я его не обнадёжил:
– Золотой, это, наверное, уже за пределами моих возможностей, – надо торговаться. Золотой-то я мог отдать без вопросов. Но, если сразу согласиться, то процесс вымогательства, наверняка, продолжится с новой силой, – что ты скажешь о пятидесяти серебрушках, уважаемый отец Майлгун? Я думаю, что это очень хорошие деньги.
– Да это просто насмешка над героическими паладинами, – возмущённо пропыхтел следователь, – которые неустанно несут свет истинной веры всем погрязшим во грехах и безбожии.
Мы препирались ещё минут двадцать. В конце концов сошлись на семидесяти серебрушках, кои я и отсчитал в лопатообразную ладонь блюстителя законности и нравственности. Проблема была решена, только, уж очень мне не понравились колючие взгляды хозяина этого гадюшника, которые я изредка ощущал на себе.
Похоже, что ещё ничего не закончилось, и за корешей своих, безвременно покинувших эту юдоль скорби, они попробуют с меня взыскать. Но, посмотрим. Для начала, надо всё таки позавтракать. Надеюсь, что тут не используют сонное зелье в качестве универсальной приправы для всех, без исключения, блюд местной кухни.
Позавтракал яичницей с беконом. Перед тем, как вонзить в неё вилку, на всякий случай поинтересовался у демонессы, как там с посторонними примесями. Она сказала, что есть можно. Ну и славно. Теперь у меня есть индикатор опасных для здоровья ингредиентов. Живой. Иногда капризный
