среди этих обычных учеников было немало принцев Бхарата.
Ачарья прочитал над едой простую благодарственную молитву. После этого Варун встал и откашлялся.
– Я повторю несколько правил для новых учеников, которые прибыли сегодня. Прежде чем сесть, всегда ждите, пока это сделает Ачарья Махавира. Перед началом трапезы сбрызните тарелку несколькими каплями воды. Во время еды не должно быть никаких разговоров. Наполните свой желудок, но не будьте жадными. Всегда носите форму гурукулы.
Он сделал паузу, чтобы бросить многозначительный взгляд на Катьяни. Она сделала вид, что ничего не заметила.
– Мойте руки до и после еды. После еды расходитесь по своим хижинам. Ночью вы должны соблюдать покой и выходить лишь в случае необходимости.
Поторопись, ты, напыщенный дурак, – подумала Катьяни. – Я умираю от голода.
– Раз в неделю, каждый понедельник, мы постимся, – продолжил Варун. – По понедельникам не готовят и не едят никакой еды. Любой, кого поймают за едой, будет строго наказан.
Айан раскрыл рот от ужаса.
«Я умру», – сказал Бхайрав на языке жестов.
«Нет, если я прежде сама с тобой расправлюсь», – парировала Катьяни.
До понедельника оставалось два дня. Итого – сегодняшний и завтрашний день на то, чтобы наесться впрок.
Наконец им разрешили поесть. Катьяни разбрызгала несколько капель воды по своей тарелке, как это сделали остальные, и принялась за еду. Какое-то время она была слишком занята тем, что наполняла свой изголодавшийся желудок, чтобы обращать внимание на кого-либо еще. Еда была вкусной, хотя и пресной по сравнению с той, к которой она привыкла. Очевидно, в гурукуле не одобряли специи, лук и чеснок. После третьей порции лепешек и овощной смеси она смогла замедлить темп и осмотреться.
Здесь были ученики всех возрастов. Она предположила, что самые молодые из них были в основном такими же новичками, как и она сама. Те, что постарше, наверняка возвращались сюда год за годом. А некоторые, видимо, живут здесь постоянно. Какой кошмар.
Ачарья Махавира закончил есть и поднялся вместе с Уттамом.
– Завтра в семь утра будет первое занятие, – объявил он грубым голосом. – Опоздавших на урок не допустят.
Он вышел в сопровождении своей свиты из старших учеников. Все остальные тоже встали, чтобы уйти. Болтая, они отодвигали подушки к стенам и складывали использованные тарелки на стол, чтобы помочь служителям их убрать. Время приема пищи закончилось, а значит, больше не нужно было соблюдать тишину. Бхайрав схватил лепешку и сунул ее в карман.
– Я почти уверена, что служитель все заметил, – прошептала ему Катьяни, складывая их тарелки аккуратной стопкой. – Не делай так больше.
– Это на понедельник, – сказал он ей. – Ты же знаешь, что я не могу поститься.
– Ты можешь и будешь, – сказала она, когда они
