как полет стрелы, мысль. Существует ли озарение, которое наступает быстрее взрыва?
Создание человека мыслящего, которое протекает так же медленно, как растет дерево, для Сюнкити было всего лишь жалким предрассудком. Легко сравнивать бессмертие рукописей с бессмертием деяний. Дело в том, что их ценность сама по себе не рождает бессмертия, ценность впервые возникает тогда, когда бессмертие гарантировано. Но это еще не все. Мыслящие люди не могут и шага ступить без того, чтобы не раздуть значение действий. А те, кто победил в серьезном споре, почему-то упиваются удовлетворением, и в их памяти не всплывают победители, взирающие на окровавленное тело поверженного врага. Двусмысленный характер у того, что зовется мышлением! Чем выше прозрачность, тем чаще оно опускается до негодного бреда случайного свидетеля, а непрозрачная мысль именно благодаря своей непрозрачности способствует действию. С этой точки зрения во время недавних боев блестящий удар, который решил судьбу матча, есть воплощение той самой прозрачности, подобно молнии, блеснувшей в глубокой тьме.
Сэйитиро, каждый раз встречаясь с Сюнкити, ощущал бессилие слов. Это был необыкновенный друг: с ним они и разговаривали по-особенному.
– Сегодня после тренировки свободен?
– Ха-а.
– Пойдем поесть?
– Я ем вместе со своими. Может, присоединишься?
Сэйитиро порадовался, что не сказал Сюнкити о принесенном мясе.
– Ладно. А потом пойдем развлечься?
Сэйитиро показал мизинец: намекнул, что есть женщина, которая хочет встретиться с Сюнкити.
– И с ней можно прямо сегодня переспать?
– Говорит, что сразу. Ты ведь не любишь проституток.
– Да пасую я перед ними и надоедливыми девками. Проститутки грязные, надоедливые бабы раздражают.
У Сюнкити перед глазами будто замелькали в беспорядке математические формулы. Он представил себе сложный торг чувствами – даже мысль об этом заставляла содрогаться. Тут он смешивал запутанные чувства и процесс мышления. Считал их врагами, а все, что связано с женщинами, – злом.
Сюнкити подмигнул и улыбнулся:
– Есть сейчас хорошая малышка. Потом устрою вам встречу.
– И чем же она хороша?
– Если коротко, то спокойная, фигурка хорошая. Глуповатая, правда. Но все говорят, что красавица, это точно.
– Типа Тамико?
Но лица Тамико Сюнкити уже не помнил.
Пришел тренер Кавамата. Он всегда появлялся во внутреннем дворе ровно без пятнадцати пять – за четверть часа до тренировки. Сэйитиро хорошо знал Кавамату и подошел поздороваться.
Кавамата в ответ коротко бросил:
– Привет.
Он всегда выглядел недовольным, поэтому никто не знал, действительно ли тренер сердится или нет. Двадцать лет назад он выступал на ринге, и по сей день его в этом мире не интересовало ничего,
