и посмотрела на часы. До начала выступления сорок минут. Подступило приятное волнение, похожее на предвкушение радостной встречи с кем-то очень родным, дорогим сердцу.
Она обожала сольники.4 Бывшая Гнесинская5 подруга всегда подсмеивалась: «Одним, Дашка, нужен регулярный секс, а тебе – выступления на публике. Ты когда долго в партере сидишь, чахнешь».
«Да, только музыка помогает хотя бы на время забыть о моей никчемной жизни. – Дарья давно смирилась с двойственностью существования: на сцене она чувствовала себя парящей зоркой орлицей. Повелительницей. Королевой. Но стоило попасть в домашнюю атмосферу, мнимые крылья быстро скукоживались, как горящая бумага, а от состояния полета оставалась жалкая кучка пепла. – О, нет! Опять засасывает в воронку воспоминаний о нем». – Жестом пригласив официанта, Дарья опустила денежную купюру в деревянный резной сундучок.
– Вам уже пора? – поинтересовался официант.
– Да.
– Что сегодня исполняете?
– Второй концерт Рахманинова.
– Удачи.
– Благодарю, – она встала, расправила платье, взяла папку с нотами и двинулась к выходу, стараясь не наступить высокими каблуками туфель на длинный подол.
У стеклянных дверей помедлила, раздумывая, стоит ли взять стакан воды, потом резко развернулась на носках туфель и уткнулась в грудь мужчине, успев заметить на лацкане его пиджака значок в виде белой чайки, распластавшей широкие крылья.
– Прошу прощения, – мужчина придержал Дарью за левый локоть.
– Ой, извините! – как-то по-детски выпалила она, ощущая сквозь ткань палантина тепло его руки, и снова подняла взгляд на мужчину. Его карие глаза улыбались.
– Еще раз простите за неловкость, – он отступил на шаг, пропуская Дарью.
Дмитрий смотрел вслед удаляющейся незнакомке: «Те самые духи́. Смесь морского бриза и лавандовых полей Тосканы». В ярко освещенном холле торгового центра ее платье с блестками напоминало серебристое облако.
Тщательно изгоняемые из памяти воспоминания хлынули в брешь, невольно пробитую едва уловимым сходством с женой. «Походка… Ее походка. Тонкая талия. Волосы. Волнистые. Темно-русые. И платье с легким фиолетовым отливом. Именно такое Марина надела в ресторан в тот день, когда призналась, что у нас будет ребенок».
– Красивая, правда? – восторженный возглас дочери вывел из оцепенения.
– Что? – машинально спросил Дмитрий.
– Наша историчка сказала бы: «Такому бриллианту место на светском приеме».
«Надо же, – отметил про себя Дмитрий, – с тех пор, как Марины с нами нет, Данька ни одну женщину не называла красивой».
– Или на красной дорожке кинофестиваля, – мечтательно договорила Дана.
– Твоя учительница бывала и там, и там?
– Ага, – дочь стянула кепку и взъерошила густые непослушные кудри, – Хотела бы я быть такой красоткой.
– Вырастешь и будешь.
– Пап, смотри,
Сольное выступление, сольный концерт – (разговорное)
«Гнесинка» – так в разговоре называют Российскую академию музыки имени Гнесиных (РАМ имени Гнесиных).
