как господа. На них батрачат приезжие гастарбайтеры. Если честно, я бы не хотел туда ехать. Заставят вложить все мои сбережения в какую-нибудь ферму. А я и здесь это могу сделать, но не хочу.
Михаил подумал и согласно кивнул:
– Да, толку от такого внедрения будет нуль без палочки. Давай посмотрим финский вариант.
– Мой папа настоящий финн, по нашей фамилии и так это понятно, – продолжил рассказывать Вадим. – В Хельсинки у него живёт родной старший брат. Во время войны он ушёл на фронт, и братья потерялись. Папе было 14 лет, он вместе с другими молодыми парнями попал в Германию, где работал на каком-то заводе. После освобождения пытался вернуться в Финляндию, но не смог и застрял в Эстонии. Женился на моей маме, но работать на эстонцев для финнов неприемлемый вариант. Уехали в Ленинградскую область и здесь всю жизнь трудились на птицефабрике. Между прочим, моя мама – кавалер ордена Ленина. После распада Союза я решил поискать других Хаависто и сразу же натолкнулся на своего родного дядю. Они с отцом несколько раз встречались, и вот теперь уже второй год мы собираем всякие справки для переезда. Там у дядьки гостиница в центре Хельсинки, а я единственный наследник.
Михаил допил пиво:
– Пожалуй, так и решим, только давай ещё уточним некоторые детали по твоему новоявленному финскому родственнику и на этом закончим метаться. Хельсинки очень перспективное место для работы и вашей с Никой жизни. А кстати, как вы там будете называться?
Вадим рассмеялся:
– Я буду Сакари Хаависто, а Ника соответственно Синикка Хаависто, а наш сынок Евгений станет Вейкко.
Проводив Бориса на паром, Вадим сел в кабинете управляющего гостиницей и начал прикидывать варианты, с какой стороны подойти к выполнению задания Родины. В дверь заглянула Ника и спросила:
– Что-нибудь случилось, ты грустный какой-то?
Вадим поднял глаза на жену и ответил:
– Luulit kaiken olevan hyvin.[3] Синикка Хаависто, переведи, что я сказал.
Вероника сделала хитрое лицо, а потом показала мужу язык и убежала в спальню. Вадим спустился на первый этаж, посмотрел книгу записи постояльцев и журнал бронирования. Дела шли отлично, начиналось лето, и туристы сплошным потоком валили в столицу Финляндии.
– Как же мне выцепить этого Тарту Пюхтунена? Живет в Тайпалсаари, и где его там искать, сплошные хутора, – задумчиво произнес Вадим. – А может он там только зарегистрирован и сейчас тупо гостит в моей гостинице. А чем чёрт не шутит, пойду для очистки совести изучу все старые книги учёта постояльцев.
Увы, ларчик так просто не открылся. В регистрационных книгах гостиницы не было никого похожего.
– Синикка! – позвал он жену, нажав на кнопку внутридомового интеркома.
– Kuuntelen sinua, mieheni[4], – раздалось из динамика интеркома.
– Спустись, пожалуйста на стойку регистрации.
Через
Нет, тебе показалось, всё нормально.
Слушаю тебя, муж мой
