свой цвет. Чтобы увидеть все это, надо обладать восприимчивостью своего биополя и, естественно, быть настроенным. То есть, чтобы твоя биологическая эмульсия была возбуждена. А я ещё не отошёл от воздействия вашего гостинного уголка… Чтобы узнать подробности, мне пришлось незаметно пропассировать Розиту и вас. И вы оба поделились своими переживаниями…
Наличие биополя чувствуют все. На самом простом уровне – симпатичен мне этот человек или напротив. Животные и растения распознают, чего ждать от существа, приблизившегося к ним,– добра или зла?
Мерфи слушал, не перебивая. И чем больше экстрасенс говорил, тем больше поначалу возникшее в нем восхищение необычными способностями Векслера сменялось глухим раздражением.
Мерфи медленно убрал со лба ладонь. В глазах его стоял жесткий холод.
– Если я вас верно понял, то, так называемое, биополе дает,– он усмехнулся,– чудесную возможность подглядывать за человеком… Насколько это порядочно, господин Векслер?
Экстрасенс дернул плечом и, как от жгучего удара плетью, съежился.
Векслер о порядочности рассуждать не стал. А сказать ему было что. Ведь когда он работал с преступниками, Мерфи не считал его непорядочным. Об этом человеческом качестве он вспомнил, оказавшись перед экстрасенсом сам, в чем мама родила.
Конечно, одно дело снять одежды с тела, совсем другое – оголить совесть. Совесть самая уязвимая штука у человека. У всех она болит. И, вероятно, более непорядочен тот, у кого она саднит в меньшей степени, поскольку толще корка грязи…
Так теперь думал Мерфи, прокручивая в памяти тот давний эпизод. Тогда же он вел себя по-ханжески, высокомерно. И оставил на своей совести пятно…
Вексель глубоко вздохнул.
– Не подглядывать, Боб, а знать человека. И биополе ли мне помогает – не знаю. Тут все в совокупности. Что именно? Толком объяснить не могу. Я, да и многие подобные мне, идут по наитию. Как Бог на душу положил.
Экстрасенс задумался и энергично потер висок.
– Это нечто важное вокруг человека, что обволакивает его, то же естесство, как и его внутренности, чувства, мысли. Только оно менее осязаемо, не физиологично. Но оно имеет свои функции. И именно в нем хранится информация того, что было с человеком, что есть и что будет. Да, согласен, похоже на присказку гадалок…
На какой-то миг глаза Векселя снова вспыхнули светом.
– Вы, Боб, не далее как завтра с дочерью и Розитой будете ужинать в «Мистрале». В вашем с Розитой любимом ресторане… Больше я вам ничего не скажу.
Глаза его налились свинцовой наледью. Взявшись обеими руками за виски, экстрасенс встал.
– Голова. Очень болит голова,– простонал он.– После сеансов у меня всегда так. Ничего, пройдет. С полмесяца проваляюсь в постели и приду в норму. – Вексель выдавил из себя подобие улыбки, а потом, кивнув в сторону журнального столика с креслами, добавил:
– Мне туда нельзя было садиться.
