в чашке, и процедя туда же, опять вскипятить.
– Да полно вам, сбитень завсегда был напиток бедняцкий! – вдруг заважничал охмелевший Бабушкин.
– Зато пользительный! – огрызнулась беззубым ртом бабушка Пелагея. – Если в него лаврушку или корень валерианы покласть – лучший сонный настой. И тело и душу лечит.
Поймав мой заинтересованный взгляд, Перекатов тоже вступил в беседу.
– А вот я слышал на Хитровом рынке о прошлом годе был случай. Сам граф Лев Николаевич Толстой на свои деньги купил горячего сбитня и даром народу раздал.
– Графьям чего б не чудить, если доходы позволяют! – брякнул Бабушкин, на что глуховатая Пелагея Ивановна вдруг спросила:
– А ты, батюшка, часом не вольтерьянец будешь? Каковской ты веры, не могу тебя разгадать. С виду типичный русак, а речи несешь смурные. Неделю ходишь, даром чаи распиваешь, на струнках брянчишь, а проку пока ни на грош не видать.
За столом повисла неловкая пауза, я кусала губы от смеха, с трудом сохраняя степенный вид. Ольга Карповна щурилась, как сытая кошка на сметанку. Акулина Гавриловна бросила игральные карты, погладила Бабушкина по взлохмаченной голове и грудным материнским голосом произнесла:
– Да светик наш хоть сейчас готов под венец, ждем высочайшего решения!
Все взоры тотчас оборотились на Ляпунову, а та нарочно приняла жалобный вид.
– Мы, женщины, пол слабый, малорассудливый. Нам нельзя поспешные решения принимать, а то недолго вспокаяться.
– В этом вы очень правы, дражайшая Ольга Карповна, – с чувством заметил Макар Лукьяныч, подсаживаясь к ней на диванчик и довольно смело беря ее за голую до локтя полную руку. – Торопливость нам ни к чему. К тому же приданое еще не обговорено, перины не считаны…
– Куры не щупаны, – в рифму пробормотала я, и Перекатов игриво стрельнул в меня глазками.
– Проказница вы, Алена Дмитриевна! Сердце тает, глядючи на вас.
А потом коснулся губами оборочек моего платья на плече и добавил вполголоса:
– Неужели вы намерены киснуть в этом мещанском захолустье с разговорами о сбитне и квасе? Прикажите найти для вас роскошную квартиру в центре Москвы. Можно обделать ее на европейский манер, устраивать интересные встречи и музыкальные вечера. Я познакомил бы вас с образованными, солидными людьми.
Наверно, я была немного пьяна и раззадорена мужским вниманием, если уверенно заявила Перекатову:
– Зачем квартиру снимать? Подыщите мне, Сергей Петрович, приличный домик с небольшим садом в тихом районе города не так далеко от центра, если мне понравится – я его куплю. Хочу быть сама по себе хозяйкой, а то в дедушкины комнаты здесь уже и покупки сложить некуда. Пока Егора Семеныча Третьякова не сыщу, хода мне из Москвы нет.
– Будем искать, Алена Дмитриевна, я уже наметил план, – утешал Перекатов,
