до Стоунвилля. Моей карьере конец! Она закончилась, так и не начавшись.
– Госпожа Хоткинс, это не такая уж плохая новость, – попытался смягчить Клейтон. – И, поверьте, вашей карьере ничего не угрожает.
Ага, я ведь женщина. О какой карьере может идти речь в отношении неизвестной девицы из провинции?
О, дело де Вера, несомненно, очень громкое. И никто в здравом уме не хотел бы стать защитником этого богатого аристократа, ибо…
– У этого графа, простите за прямолинейность, нет никаких шансов избежать отсечения головы, – отчеканила я.
Лорд созерцал меня из-под полуопущенных ресниц. Поезд неожиданно въехал в тоннель. Я прикрыла веки. Шестеренки работали быстро, хоть и не без усилий. Платить неустойку, в случае отказа, я буду до конца жизни. Кроме того, мне придется вернуться в Стоунвилль и терпеть насмешки коллег. В случае если соглашусь, то столкнусь с обвинением в лице короля Вергилии, после чего моя будущность, как защитника, будет предрешена.
– Полагаю, у меня нет выбора? – спросила, когда тьма отступила, и вагон снова залил солнечный свет.
– Я уже отправил лорду телеграмму, в которой сообщил, что договор подписан, и мы выезжаем.
Прочь эмоции, нужно взглянуть на ситуацию трезво.
– На какое число назначено слушание?
– Ровно через неделю, госпожа Хоткинс. У вас есть время, чтобы разработать линию защиты.
Хоть линию, хоть кривую… разрабатывать там нечего. Пожалуй, на слушании мне придется танцевать с бубном, чтобы хоть как-то развлечь присяжных.
– Вы, как юрист, должны понимать, что бороться бессмысленно, – я попыталась воззвать к разуму лорда Клейтона. – Выступать против законов королевства – самоубийство, пытаться доказать то, что недоказуемо – глупо. Вы сообщили об этом его сиятельству, вашему лорду?
– Разумеется, я понимаю. И он понимает. Закон Вергилии требует, чтобы в споре между вельможами, если один из них представитель древнего почитаемого рода основателей, выступал защитник чести дворянина, – завитые усы снова зашевелились: – Древний закон должен быть соблюден.
– Это не имеет смысла, – хмыкнула я. – Вина лорда де Вера в том, что будучи верным вассалом короля, он отказался от исполнения его законного требования, проистекающего из таких же древних законов. Почему де Вер уклоняется от них?
– Вы все поймете, когда познакомитесь с графом.
Хоть с ним, хоть с самим чертом, это ничего не изменит. Я твердо убеждена: сказал король, надо делать, а не нос воротить.
– А если лорд передумает и все-таки выполнит приказ его величества?
– Исключено, – отозвался Клейтон, – не передумает даже под страхом смерти.
– У него девять жизней?
– Что?
– Девять жизней, как у кошки, – усмехнулась я, – или ветер в голове?
– Он образован и исключительно умен.
– Может, какая-то хроническая болезнь, не позволяющая исполнить королевский приказ?
– Не
