ноября. Ночь мы провели в танке. Я был у штабного врача на главном перевязочном пункте и узнал от него, что окрестные деревни, Романово, Престистая и так далее, попали в руки русских.
С главного перевязочного пункта я попытался дозвониться в батальон. Это было невозможно. Непонятно откуда пришел приказ вместе с остатками какой-то артиллерийской части, которая поставила свои орудия на прямую наводку, прикрывать главный перевязочный пункт.
Около 10 часов неожиданно появился фельдфебель Шаде на танке командира роты, но самого командира в нем не было, и унтер-офицер Майер. Они принесли плохие новости. Танк унтер-офицера Очайна был подбит. Где его экипаж, никто не знает. Геренд пропал без вести. Эхтлер, водитель Очайна, теперь в подчинении унтер-офицера Майера. Селли получил ранение в живот, когда спасал раненых, и, говорят, его видели умирающим в каком-то бункере.
Везде творилось черт-те что! Горело все. Горы трупов. Большая часть русских переоделась в шинели Люфтваффе. Больше нельзя было отличить своих и чужих.
Во время огневого налета Сталинских органов один снаряд разорвался прямо возле нашего танка. Взрывом оберфельдфебеля Демоха, который все еще лежал на корме нашего танка, разорвало на части. С танка свисали только его кишки и обрывки его униформы.
Теперь у нас было четыре танка, и наши шансы выбраться живыми из этого дерьма несколько увеличились.
Мы оставались единственными солдатами, которым главный врач еще как-то доверял, и мы получили от него по пять канистр бензина на танк, но должны были пообещать ему, что мы защитим главный перевязочный пункт.
27 ноября. Вчера ночью пришел еще один офицер из 21-го танкового полка, этот полк послал вперед усиленную танковую роту. Теперь нас подчинили этой роте. Нам выдали еще по 100 литров бензина на танк, и мы получили приказ ехать в Баториново.
28 ноября. Тревога в 3 часа утра. Вроде бы русские опять прорвались. Это оказалось неправдой, мы остались на месте. Сегодня днем должно начаться.
Мы выступаем и атакуем вместе с 21-м танковым полком. Была большая проблема: все, и немцы, и русские, были в униформе Люфтваффе. Сначала мы сомневались, но потом открыли интенсивный огонь по – предположительно – вражеским солдатам. Полностью обосранная ситуация. Но потом выяснилось, что все-таки это были русские.
Все эти дни добавили нам злости.
29 ноября. Мы разместились у Ваффен СС, которые понесли очень большие потери от русских в униформе Люфтваффе, в деревне Ижеславка.
Совместная атака ближе к вечеру. В сумерках вернулись обратно и по дороге были обстреляны из противотанковой пушки. Она, вероятно, не была замечена. Мы смогли уничтожить ее двумя фугасными снарядами.
30 ноября. Поехали дальше в другую деревню. Оставались там до вечера. Ночной марш. Опять приехали в какую-то другую часть. Туда прибыли около 23 часов. Заправились и пополнили боекомплект. Фугасных снарядов
