в качестве его рабыни, помогли мне свыкнуться с выделенной для меня ролью. Нет, я по-прежнему не хотела близости и боялась ее. Но не собиралась впадать в истерику и пытаться защищать свою честь до последнего. Я продала ее. Теперь имеется официальное подтверждение этому на бумаге. А разговор с родителем помог убедиться в правильности сделанного выбора. Не место папе среди тюремных стен. Вот чего я по-настоящему опасалась, это того, что если он проведет там достаточно длительный срок, то изменится до неузнаваемости и я навсегда потеряю своего любимого папу. Этого нельзя допустить. Должно остаться в этой жизни что-то светлое, постоянное, нерушимое. Так пусть мой отец останется таким, каким его знала мама и каким его боготворила я.
– Проголодалась? – спросил мужчина, не глядя на меня, когда машина свернула на подземную парковку жилого комплекса.
– Нет, – ответила сухо.
Меньше всего я сейчас думала о еде. Совсем скоро я распрощаюсь с невинностью, как можно думать о чем-то другом? Тем более о пище. Меня и без того вывернет наизнанку, стоит ему прикоснуться ко мне.
– Хорошо, – равнодушно согласился. – Сейчас не хотелось бы терять время, – закрыл крышку лэптопа и передал ноутбук на переднее сидение своему помощнику как раз в тот момент, когда автомобиль затормозил.
Водитель вышел из салона, открывая для меня дверь. Только почувствовав под ногами твердую почву, ощутила напряжение в теле. Суставы не шевелились. И вся казалась какой-то каменной. Мне в позвоночник будто кол вбили. Шла к лифту неестественной походкой. Остановилась у кабины, судорожно вдыхая, подавляя накатывающее волнение. Адам подошел сзади. Ощущала его близость каждой клеточкой тела. Затылок пекло, и жар спускался ниже по спине, задерживаясь на ягодицах. Я чувствовала его взгляд физически, будто это не глаза исследуют меня, а руки. Даже пальто не могло защитить от проницательного взора.
Наконец-то двери лифта открылись, и я вошла в кабину, прижимаясь спиной к зеркалу. Щеки пылали. Смотрела, как напротив меня остановились начищенные дорогие черные туфли. В отличие от меня, фигура мужчины расслаблена, и он не скрывал своего интереса, рассматривая меня, как новую игрушку.
Весь путь до пентхауса я боялась встретиться с ним взглядом, так и стояла, упершись взором в пол и носы мужских туфель. Как только лифт подал сигнал о прибытии, волнение ледяными нитями проникло мне под кожу. Оно дотронулось до сердца, спускаясь ниже, сковывая нутро и выковыривая в животе холодную бездну. Снова этот страх. Чертов неконтролируемый ужас. Но я больше не покажу ему своей слабости, нет. Я привыкла платить по счетам. А это… это моя оплата. Осталось убедить себя в этом.
– Выходи, – услышала властный приказ.
Повинуясь, покинула лифт, ступая в свою клетку. Адам шел следом. Я контролировала каждый шаг и движение, потому что он смотрел. И это внимание вызывало противоречивые эмоции. Мне важно выглядеть достойно и хорошо, но в то же время плевать на его мнение. Прошла в гостиную, не зная, как теперь должна себя вести.
– Сними пальто, – приказал Адам, словно отвечая
