ваша… Однако ж, от твоего имени, барин.
– От моего… От моего.
Варжецов вошел в тюрьму по-хозяйски. Все жулье по обеим сторонам прильнуло к решеткам.
– Здорово живете, братва, – по-отечески улыбаясь, поприветствовал он.
С ним здоровались подобострастно, величая по имени и отчеству. Потом одним небрежным движением руки прекратив шум, попросил пыжившегося от удовольствия служителя, открыть дверь в ту половину, где сидел Мытищин.
– Как поживаешь Григорий Юрьевич? Дела твои, что ты мне наказал, как по маслицу катятся.
Пожав друг другу руки, они отошли в сторонку и долго шептались. Варжецов явно довольный потирал руки.
– Косолапый! – наконец позвал он. – Где ты там черная душенька моя?
Осклабившись, вожак подошел вплотную к решетке.
– А ну, дай!
Прочитав записку, он радостно воскликнул:
– Эва, князь! Теперь мы его к ногтю. К ногтю гниду… Не тужи, Григорий Юрьевич. Жди!.. Сейчас я ему устрою. Портки обосрет… В ногах у тебя валяться станет…
На прощание он заговорщически подмигнул вожаку.
– Ну, Косолапая душенька моя, с меня причитается.
Утром Мытищина выпустили на волю. Возле тюрьмы его поджидала коляска, в которой сидели с разбитой мордой Кулешов с Варжецовым…
И не знал Григорий, что минет неделя и его снова упекут в тюрьму. Хохол, оказалось, выжил и по его описаниям лакей того злачного заведения показал на Григория. После долгого следствия за попытку убийства и ограбление, совершенного в Москве, его сослали в Сибирь. С ним на свою погибель ушел и Мирза бек, который напоследок плюнул в лицо Львову и в последний раз сменил хозяина.
Люди, к которым Варжецов рекомендовал обратиться Григорию, здорово помогли. Освоился он быстро. Не успели местные и глазом моргнуть, как прибрал он к рукам ямщицкую братию, аккуратно платившую ему долю за заступничество. Отсюда и пошло его прозвище князь Ямщицкий. Немного погодя уже через своих ямщиков он стал подбираться к старателям, промышлявшими здесь золотишком. Пусть еще не в большом количестве, но золото уже текло ему в карман, немалую часть которого он посылал с Мирза беком братьям. Однако некоторые старатели, из самых удачливых, все еще артачились. Отказывались от той защиты, какую им обещал Мытищин взамен доли. Мол, сами смогут за себя постоять. Тогда Григорий с сотоварищи, в течение двух месяцев наладил слежку за самыми влиятельными и несговорчивыми. Потом нападал и до нитки обирал упрямцев, великодушно оставляя в их теле едва теплившуюся жизнь. Наконец артель старателей позвала его на решающий сговор в одну из своих заимок. В назначенный день Мытищин занемог и вместо него туда отправился кавказец.
Мирза к старателям отправился не одни. Взял с собой дружившего с ним фартового на воровские проделки местного паренька Кузьму. Тот уж очень был привязан к кавказцу. Любил его и как собачонка всюду ходил за ним. Ради него готов был без раздумий в огонь и в воду.
Никого не подпускавший близко к себе Мирза,
